Страницы — 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Любовная лирика составила значительный пласт в поэтическом наследии великого поэта, и этот пласт неразрывно связан с остальными темами его произведений, нередко определяя их глубинный смысл. Русская любовная лирика не описывается формулой, которую вывел и декларировал один из современных поэтов: 2 = 1>3 000 000 000.
Рамки этой формулы тесны для настоящей любви, которая осознает себя прежде всего частицей общечеловеческого бытия. Маяковский был всем существом своим включен именно в эту традицию русской поэзии.
Его ранняя любовная лирика тяготеет к большим формам не только потому, что «громада любовь» не вмещалась в пространство небольшого лирического стихотворения, но и потому, что сердце поэта было «истомлено» тоской по любви как проявлению человечности. Кажется, еще никто не отметил разительного сходства таких несхожих поэтов, как Маяковский и Ахматова, в теме трагического одиночества человека.
Если в романтической поэзии одиночество было необходимым условием, чтобы герой мог осознать свою человеческую ценность, условием, которым поэт-романтик даже гордился, потому что оно свидетельствовало о его несхожести с «толпой», — то у Ахматовой и Маяковского одиночество вызывало смертный ужас, тоску, потому что воспринималось как симптом гибельной болезни. Всемирный, почти космический трагизм ранних поэм Маяковского не оттого, что «украли» любимую, навесили на нее ожерелья, сковали золотыми цепями ей руки,— куда страшнее для него была всеобщая глухота мира к его страданию.
Марк Тишман, Юля Паршута — Маяковский (Премьера 2022)
Не потому, что он единственный, особенный, а как раз потому, что он — один из миллионов. В 1913 году он написал трагедию, назвав ее собственным именем — «Владимир Маяковский». Ее герой — поэт взваливал на себя непосильный груз человеческого горя, чтобы отнести его к Богу. Напрасно. Господь — не заступник, он — вор человеческого счастья.
Б. Пастернак писал о своем потрясении от этой трагедии: «Я слушал, не помня себя, всем перехваченным сердцем, затая дыхание. Ничего подобного я раньше никогда не слыхал… Трагедия называлась «Владимир Маяковский». Заглавье скрывало гениально простое открытие, что поэт не автор, но — предмет лирики, от первого лица обращающийся к миру.
Заглавье было не именем сочинителя, а фамилией содержания». Трагедия заключалась в том, что любовь гиганта разбивалась о пошлость маленьких забот так называемых «обыкновенных людей», вроде «обыкновенного молодого человека», придумавшего машинку для рубки котлет, или его знакомого, двадцать пять лет изобретающего капкан для ловли блох.
Если герой трагедии испытывал растерянность перед силой пошлости и необъятностью горя, то герою поэмы «Облако в штанах», появившейся два года спустя, выход уже виделся в бунте, в революции, в восстании тех, кто «держит в своей пятерне миров приводные ремни». Так любовь, стремление спасти, защитить ее естественно приводили поэта к необходимости кардинальных социальных перемен. Собственно, все остальные дореволюционные поэмы Маяковского — «Флейта-позвоночник», «Война и мир», «Человек» — это лирическое исследование трагедии любви в буржуазно-мещанском мире. Он и после революции продолжал непримиримую борьбу с ненавистным мещаньем, которое представлялось ему главной угрозой любви, то есть человеческому в человеке. Именно об этом его послереволюционные поэмы «Люблю», «Про это» Во имя человека сам поэт готов, был пойти на любые лишения и жертвы, вплоть до собственной гибели, вплоть до подавления собственного творчества: «Но я себя смирял, становясь на горло собственной песне». Может быть, это — одна из причин того, почему так мало у Маяковского «собственно любовной» лирики, почему даже в интимном письме любимой женщине он заявлял:
Юля Паршута, Марк Тишман — Маяковский (Премьера клипа, 2022)
В поцелуе рук ли, губ ли, В дрожи тела близких мне Красный цвет моих республик Тоже должен пламенеть.
Марина Цветаева верно подметила, что лирика Маяковского — выражение не столько индивидуального, сколько общего, всеобщего: «Маяковского нужно читать всем вместе, чуть ли не хором (ором, собором), во всяком случае, вслух и возможно громче, что с каждым читающим и происходит. Всем залом. Всем веком… Без Маяковского русская революция бы сильно потеряла, так же как сам Маяковский — без Революции».
ЛИЛИЧКА!
в м е с т о п и с ь м а Дым табачный воздух выел. Комната — глава в кручёныховском аде. Вспомни — за этим окном впервые руки твои, исступленный, гладил. Сегодня сидишь вот, сердце в железе. День еще — выгонишь, может быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет сломанная дрожью рука в рукав. Выбегу, тело в улицы брошу я, Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась. Не надо этого, дорогая, хорошая, дай простимся сейчас. Все равно любовь моя — тяжкая гиря ведь — висит на тебе, куда ни бежала б. Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб. Если быка трудом уморят — он уйдет, разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых. Захочет покоя уставший слон — царственный ляжет в опожаренном песке. Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем. Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял, а мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа. Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег, и суетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек… Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша?
Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг. 26 мая 1916 г. Петроград
Одно из немногих «чисто любовных» стихотворений Маяковского посвящено Лиле Юрьевне Брик (1891—1980), как и все поэмы Маяковского о любви.
О том, как много значила она в жизни и творчестве поэта, можно судить по тому, что в автобиографии «Я сам», написанной в 1928 году, Маяковский свое знакомство с ней в июле 1915 года выделяет в самостоятельную главку, названную: «Радостнейшая дата». В Л. Ю. Брик воплотилось для поэта все, что связано с любовью.
Ей посвятил он и программную свою предреволюционную поэму «Облако в штанах», хотя в основе ее сюжета любовь к другой женщине — Марии Александровне Денисовой. «Глава в крученыховском аде» — имеется в виду поэма А. Крученых и В. Хлебникова «Игра в аду». Читать дальше — В. Маяковский. Стихи о любви — стр. 2 Главная → Классика
Источник: lovelegends.ru
Как маяковский любил лилю
Как бы Маяковский ни хотел, он не мог разделять взгляды Лили на любовь и верность — и тем более не мог им следовать. Хотя у него самого случалось множество романов, он был по натуре стыдливым человеком и гордился тем, что никогда не написал ничего непристойного.
Якобсон рассказывал автору этих строк о том, как в 1919 году он в компании Лили, Осипа и Маяковского посещал выставку эротической гравюры. Маяковскому было неловко, он смущался, в то время как Лили и Осип комментировали гравюры со светской легкостью, а одну, на которой изображался «молодой Пушкин» в разных эротических ситуациях, купили и подарили Роману. Под надписью «Ромику» на обратной стороне гравюры, преодолевая свое смущение, подписался и Маяковский.
Лили испытывала потребность менять мужчин, и сложности в отношениях с Маяковским вряд ли улучшили ситуацию. Она искала новые контакты. По воспоминаниям Якобсона, одно время в 1919 году Лили была «так против Володи, что не могла слышать про искусство, говорить без «зверской» злобы о художниках, поэтах, фантазирова[ла] о «людях дела».
Ее «новым стилем» стали не нарушавшие порядок «romans discrets». Одним из таких «тайных увлечений» стал Николай Пунин , искусствовед, директор Русского музея , коллега Осипа и Маяковского по ИЗО и один из главных пропагандистов авангарда. Пунин был женат, но брак находился на грани распада. Какие-то отношения между ним и Лили существовали еще в Петрограде, но, судя по его дневнику, они стали серьезными только весной 1920 года. Недолгая встреча, состоявшаяся 20 мая, породила следующее длинное размышление в дневнике Пунина:
Слова Лили о том, что Маяковский был «мукой в постели», были переданы мне близкой ее подругой. Информация о сексуальных проблемах Маяковского была мне доверена в 1982 г. Н. Берберовой , в свою очередь услышавшей о них от В. Шкловского в Берлине в 1922 г.
«Зрачки ее переходят в ресницы и темнеют от волнения; у нее торжественные глаза; есть наглое и сладкое в ее лице с накрашенными губами и темными веками, она молчит и никогда не кончает. Муж оставил на ней сухую самоуверенность, Маяковский — забитость, но эта «самая обаятельная женщина» много знает о человеческой любви и любви чувственной.
Ее спасает способность любить, сила любви, определенность требований. Не представляю себе женщины, которой я мог бы обладать с большей полнотой. Физически она создана для меня, но она разговаривает об искусстве — я не мог. Наша короткая встреча оставила на мне сладкую, крепкую и спокойную грусть, как если бы я подарил любимую вещь за то, чтобы сохранить нелюбимую жизнь.
Не сожалею, не плачу, но Лиля Б. осталась живым куском в моей жизни, и мне долго будет памятен ее взгляд и ценно ее мнение обо мне. Если бы мы встретились лет десять назад — это был бы напряженный, долгий и тяжелый роман, но как будто полюбить я уже не могу так нежно, так до конца, так человечески, по-родному, как люблю жену.» Когда через две недели они снова встретились, Лили рассказала о чувствах, которые охватили ее после предыдущего свидания, и Пунин записал: «. когда так любит женщина, беспомощная и прижавшаяся к жизни — тяжело и страшно. Но когда Лиля Б., которая много знает о любви, крепкая и вымеренная, балованная, гордая и выдержанная, так любит — хорошо». Их влекло друг к другу по разным причинам, и поэтому они по- разному воспринимали характер этой связи. Лили хотелось говорить об искусстве, в то время как Пунин испытывал к ней примитивный мужской интерес: «Я сказал ей, что для меня она интересна только физически и что, если она согласна так понимать меня, будем видеться, другого я не хочу и не могу; если же не согласна, прошу ее сделать так, чтобы не видеться». «Не будем видеться», — она попрощалась и повесила трубку».
Отношения прервал Пунин, а не Лили. К такому она не привыкла и реагировала истерически. Записи Пунина свидетельствуют о том, что в отношениях с мужчинами секс не был для Лили главным.
По-настоящему ее интересовало подтверждение собственной привлекательности и власть над мужчинами, и в этом плане сексуальность можно считать всего лишь одним орудием из многих. Лили была начитанной, остроумной, вызывающей и вдохновляющей, но ее образование осталось фрагментарным и несистематическим. Вследствие некоторого комплекса интеллектуальной неполноценности ее влекло к мужчинам, которые были интеллектуально выше, чем она, и откровенное признание Пунина в том, что тело Лили волнует его больше, чем ее мысли, нанесло мощный удар по ее самолюбию. Слова о том, что они больше не будут видеться, не отражали истинные чувства Лили, и она продолжала бороться за его любовь.
«Л.Б. говорила о своем еще живом чувстве, о том, как много «ревела» из-за меня, — пишет Пунин в дневнике в марте 1923 года. «Главное, — говорила она, — совсем не знала, как с вами быть; если активнее, — вы сжимаетесь и уходите, а когда я становлюсь пассивной, вы тоже никак не реагируете».
Но она одного не знает, что я разлюбился, что вообще ничего не могло быть без влюбленности, какая бы она, Лиля, ни была; <. >Л.Б. думает, что не неравнодушен, что я не как камень сейчас по отношению к ней. Она гладила мою руку и хотела, чтобы я ее поцеловал, я ее не поцеловал, помня Ан.». «Ан.»- Анна Ахматова , с которой Пунин вступил в связь предыдущей осенью и с которой проживет до 1938 года.
От читателя
Источник: www.famhist.ru
Интересные факты из жизни главной музы Маяковского, эпатажной Лили Брик
Лиля Юрьевна Брик родилась в 1891 году, в достаточно состоятельной семье московского юриста Юрия Александровича Кагана и Елены Юльевны, урожденной Берман. Отец небезуспешно занимался вопросами, связанными с правом жительства евреев в Москве. Мать, рижанка, окончила Московскую консерваторию.
В юности Лили рано осознала свою способность покорять мужчин, и сама была крайне влюбчива, с головой окунаясь в страстные и многочисленные романы, что доставляло ее родителям немало хлопот. По легенде, в числе ее поклонников был даже Федор Шаляпин. Однажды он познакомился с совершающей променад по московским улицам Лилей и пригласил ее на свой концерт. Разумеется, никаких вольностей за этим не последовало, но, сама Лиля так говорила о том периоде своей жизни: «Мама не знала со мной ни минуты покоя и не спускала с меня глаз»…
В то же время родители по праву гордились дочерью: она была и способной, и одаренной. Да еще обладающей безошибочным чутьем на действительно талантливое и прекрасное. А если самой не получилось что-либо сделать, она прибегала к чужой помощи. Например, в семье часто и с уместной гордостью зачитывали сочинения Лили, вызывавшие интерес и одобрение гостей-слушателей. Но однажды выяснилось, что истинный сочинитель не гимназистка, а ее учитель словесности, самозабвенно творящий вместо своей юной пассии.
Было решено отправить предприимчивую девушку подальше, в Катовице, польский город, где проживала бабушка. Но вскоре пришли шокирующие новости: в девушку влюбился родной дядя, и так сильно, что стал добиваться у московского юриста согласия на официальный брак с его дочерью. Лилю быстро вернули в Москву.
Стоит отметить, наша героиня всячески подчеркивала свою привлекательность косметикой и прибегала к различным “женским” ухищрениям. «У нее торжественные глаза; есть наглое и сладкое в ее лице с накрашенными губами и темными волосами… эта самая обаятельная женщина много знает о человеческой любви и любви чувственной», — вспоминал один из ее современников.
Фото сделано Осипом Бриком
Когда ей было тринадцать лет, она встретила семнадцатилетнего Осипа Брика, которого как раз назначили руководителем пропагандистского кружка в ее женской гимназии. Лиля, по ее признанию, влюбилась сразу, но, увы, впервые безответно. Однако через несколько лет брак с Осипом все-таки был зарегистрирован, а позже Лиля вспоминала о начале их отношений:«Мы с Осей много философствовали и окончательно поверили, что созданы друг для друга, когда разговорились о сверхъестественном. Мы оба много думали на эту тему, и я пришла к выводам, о которых рассказала Осе. Выслушав меня, он в совершенном волнении подошел к письменному столу, вынул из ящика исписанную тетрадь и стал читать вслух почти слово в слово то, что я ему только что рассказала».
Сама она говорила, что формула привлекательности очень проста: «Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешить ему то, что не разрешают дома. Например, курить или ездить, куда вздумается. Ну а остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье». Будучи замужней женщиной, Лиля флиртовала напропалую, но старалась не переходить грань…
… до тех пор, пока в их с Осипом жизни не появился начинающий поэт Владимир Маяковский, с которым Лиля познакомилась в 1915 году. К ней его привела младшая сестра Эльза, только закончившая 8-й класс гимназии. За которой ухаживал молодой поэт. “Июль 1915 года. Радостнейшая дата. Знакомлюсь с Л.Ю. и О.М.
Бриками” , — записал Маяковский много лет позже в автобиографии. Дом Бриков скоро стал и его домом, их семья — его семьей.
В тот вечер поэт нашел свою музу. «Володя влюбился в меня сразу и навсегда. Я говорю — навсегда, навеки — оттого, что это останется в веках, и не родился тот богатырь, который сотрет эту любовь с лица земли», — говорила потом Лиля. Ее отношение к новому поклоннику было сложным, если не сказать большего.
Как она сама писала в мемуарах, ее раздражало в Маяковском все, включая его внешность и даже фамилию, похожую на «пошлый псевдоним». Но там же в воспоминаниях она говорила о том, что ее обожаемый Ося «сразу влюбился в Володю». А на тот момент отношения между супругами стали напряженными, Осип уделял жене все меньше внимания. Как ни парадоксально, Лиля вовлекла в свой брак третьего участника, чтобы сохранить союз, что буквально шокировало далеко не пуританскую Москву того времени. Добавить остроты в отношения с мужем за счет романа с другим мужчиной, закрепить творческий тандем двух друзей коммерческой составляющей — вот выбор Лили, да уж, незаурядная женщина решила проблемы в семье оригинальным образом.
Однажды Лиля Брик и Маяковский зашли в модное петроградское кафе «Привал Комедиантов». Уходя, Лиля забыла сумочку, и поэт вернулся за ней. За соседним столиком сидела эффектная дама, известная журналистка Лариса Рейснер, которая взглянула на Маяковского с грустью: «Вы теперь так и будете таскать эту сумочку всю жизнь! Я, Ларисочка, могу эту сумочку в зубах носить, – последовал гордый ответ, – в любви обиды нет!» Так складывался эпатирующий роман замужней и откровенно не ослепляющей своей природной красотой (свидетельства непредвзятых современников и фотохроника удивительно единодушны в этом вопросе) дамы и гениального поэта.
Лиля Брик своим примером доказала, что необязательно быть писаной красавицей, чтобы сводить с ума мужчин.
В гости к семье Бриков-Маяковского приходили известные литераторы, а по совместительству друзья Маяковского: Велемир Хлебников, Сергей Есенин, Всеволод Мейерхольд, Максим Горький. Душой и естественным центром “салона” была сама хозяйка, Лиля Брик.
Тогда появилась поэма Маяковского «Флейта-Позвоночник», в которой, как и во многих последующих стихах, поэт воспевал свое неистовое чувство к Лиле. Особое место в лирике Маяковского заняло стихотворение «Лиличка!». Лю — как ее называл Маяковский — сразу поняла, что поэту нужны бури и страдания, а не стабильные чувства.
Сам Владимир однажды ей сказал: «Господи, как мне нравится, когда мучаются, ревнуют…» Ради ревности он даже выпытал у Лили подробности ее первой брачной ночи с мужем и потом страшно переживал. Зато часть этих переживаний вылилась в стихотворные строки. Зная об этом эффекте, муза иногда нарочно заставляла поэта понервничать.
Возможно, тайна обаяния Лили Брик заключалась именно в ее женственности. Она не могла жить без красивой одежды, сама придумывала платья. Маяковский много публиковался, заработков хватало на безбедную жизнь. Лиля даже уговорила его привезти из Парижа автомобиль Renault и, научившись водить, всегда сама была за рулем.
Когда возникла угроза расставания с Маяковским из-за любовного романа поэта с русской эмигранткой Татьяной Яковлевой, Лиля попросила сестру, жившую в Париже, написать письмо с новостью о том, что Татьяна якобы выходит замуж за богатого виконта, и зачитала письмо вслух на одном из вечеров. Побледневший Маяковский тут же принял решение завершить неудачный роман с Татьяной, которая даже не подозревала о проделанной сестрами афере.
Самоубийство Маяковского Лиля восприняла вполне спокойно, заявив, что поэт всегда был «неврастеником». Смерть же своего мужа Осипа она пережила с трудом: «Когда не стало Маяковского — не стало Маяковского, а когда умер Брик — умерла я». Но и после этого в ее жизни было еще множество мужчин, красивых ухаживаний, цветов и подарков — всего того, что муза так любила.
После смерти поэта Лиля занялась подготовкой собраний сочинений Маяковского, но возникли сложности с публикацией. Тогда она написала письмо И. Сталину с просьбой о помощи в издании собрания. Именно об ее письме Сталин сказал: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличие к его памяти и Произведениям – преступление.» Слова вождя сомнению не подвергались: Маяковский стал главным поэтом Советского Союза.
Брик, Параджанов и Катанян.
На закате своей жизни Лиля повстречала самую большую любовь — кинорежиссера Л.Параджанова. Она вызволила его из лагерей и с надеждой ждала встречи, но он приехал, чтобы проститься с ней навсегда.
Еще два раза после смерти поэта, Лиля Брик была замужем — первый раз за выдающимся военным В.М. Примаковым, которого расстреляли в 1937 году, второй раз за литератором В. Катаняном, с которым прожила 40 лет.
Лилия Брик и Сергей Параджанов.
Это было огромным разочарованием, а к нему еще прибавилась беда – перелом шейки бедра. И Лиля Брик решает уйти из жизни навсегда — она выпивает огромную дозу снотворного. Это случилось 4 августа 1978 года. Лиле Брик было 87 лет… Прах Лили Брик согласно её завещанию, был развеян где-то в Подмосковье. На том месте установили камень с надписью «ЛЮБ».
Источник: 4tololo.ru