Сочувствую твоему горю, Катя. шесть дней — очень маленький срок и пережить потерю самого близкого человека за такой короткий срок не для всех возможно. Чаще на это требуется много времени. После смерти близкого человека идет процесс осознания того, что этого человека больше никогда не будет в нашей жизни.
Часто в памяти начинают перебираться ситуации и случаи, когда можно было бы быть мягче с этим человеком, быть ближе и добрее, могут сниться сны об этом человеке и чувствоваться боль и тоска от потери. Все это естественный процесс переживания горя от потери близкого человека и со временем воспоминания будут становиться не такими болезненными, а тоска менее тяжелой.
Просто необходимо дать себе время пережить это событие и тогда у тебя вновь появятся силы жить и появятся желания. В этот период очень важно не замыкаться. Потихоньку тебе будет становиться легче. Сейчас очень важно, чтобы рядом были люди, которые понимают тебя, с которыми ты можешь и выплакаться, и выговориться. Может быть родственники, близкие друзья, церковь, психолог?
Боль от смерти матери. Как жить дальше? А.Г.Хакимов
Или хотя бы здесь, на проекте, выговаривайся, говори с нами, не держи боль в себе. Сейчас очень важно, чтобы рядом были люди, с которыми ты можешь побыть сама собой, не скрывать своих чувств. и которые готовы будут поддержать тебя в горе и в то же время увлечь новой радостью. Держись, Катюшка…во что бы то ни стало, но ДЕРЖИСЬ.
| ЕЩЕ ОТВЕТЫ |
Источник: qna.center
Как меняется человек, родителей которого нет в живых: мнение психологов
Наши родители — наша самая большая поддержка. Когда они являются неотъемлемой частью нашей жизни, мы знаем, что есть кто-то, на кого можно положиться, когда дела идут плохо. Они здесь, чтобы помочь нам преодолеть препятствия и дать совет о том, как все должно быть сделано. Те, у кого есть родители, когда они растут и живут позже, очень удачливы.
Те, кто потерял родителя, знают горе и печаль потерять часть своего сердца и души. Когда родитель умирает, все меняется. Мы больше не те, кем были раньше. Это некоторые изменения, которые происходят с нами, когда мы переживаем такое трагическое событие.
Вы становитесь более тревожным
Потеря может повлиять на вас на очень глубоком эмоциональном уровне. Те люди, чья мать или отец умерли, чаще страдают от депрессии, тревоги и стресса. Даже ежедневные обязательства требуют много дополнительных усилий. Такие люди переживают день с неохотой и полным отсутствием интереса. Обычные рутинные занятие даются тяжело, не говоря уже о работе.
Человек просто не может сосредоточиться на чем-то из-за сильной тревоги. Обычно это происходит тогда, когда мы еще не приняли факт того, что родителя рядом с нами больше нет.
Как пережить смерть мамы или близкого человека? Отец Андрей Ткачёв
Вы не можете иметь дело с людьми, жалующимися на их родителей
Когда вы знаете, что ваших родителей больше нет рядом, и у вас никогда не будет возможности обнять их или сказать им, как сильно вы их любите, невозможно иметь дело с людьми, которые жалуются на своих матерей и отцов. Они понятия не имеют, как им повезло даже иметь их в своей жизни и как тяжело им будет без них.
Вы чувствуете горе в своей душе и теле
Грусть и горе, которые испытывают после утраты родителя, влияют не только на ваше психическое, но и физическое благополучие. Поэтому во время траура люди должны хорошо осознавать это и заботиться о своем теле и душе. Не забрасывайте обычные занятия, ведь они могут отвлекать вас от осознания. Будьте внимательны к своему состояния, и в случае необходимости обратитесь к психологи или же просто-напросто к другу, который сможет поддержать без слов.
Вы учитесь жить с грустью
Кто-то, кто потерял родителя, никогда не перестанет скучать по тому человеку, который покинул мир, но со временем он узнает, как жить с потерей, и смирится с фактом, что человека больше нет здесь. В конце концов они продолжают жить, так как это все, что они могут сделать. В тех случаях, когда люди серьезно пострадали от потери и скорбь длится слишком долго, им следует обратиться за медицинской помощью. В противном случае это может перетекать в серьезные психологические травмы, расстройства. Будьте бдительны.
Праздники изменились
Праздники — это то время года, которое мы проводим с семьей и друзьями. Это время любви, наслаждения и счастья. Поэтому когда одного человека больше нет, мы всегда будем скучать по нему во время этих семейных собраний. Однако со временем мы создаем новые осмысленные способы празднования событий без них. Это помогает, и мы уже не чувствуем ту сильную грусть во время праздника жизни.
Главное — делать это, а не игнорировать.
Вы учитесь принимать их недостатки
Независимо от того, какие отношения были у вас с вашими родителями, после того как они уйдут, вы будете очень скучать по ним. В тех случаях, когда некоторые вещи вам не нравились, их смерть заставит вас принять все их недостатки и ошибки.
Ваши эмоции становятся сложными
Для человека, чей родитель или родители умерли, вполне естественно быть переполненным негативными чувствами и эмоциями. Но помните, это нормально, и это неизбежная часть процесса скорби.
Изменяются ваши отношения с вашими братьями и сестрами
Полагаться на своих братьев и сестер может быть одним из способов легко справиться с болью. Однако в то время как в некоторых семьях братья и сестры становятся ближе по мере того, как горе объединяет их, есть также те семьи, в которых братья и сестры отдалились, потому что родители были теми, кто держал их вместе.
Вы ловите себя на попытке сказать им что-то
Вы знаете, что они ушли, но ваше сердце и разум не могут с легкостью принять тот факт, что вы никогда их больше не увидите, поэтому вы ловите себя на том, что пишете им сообщения или звоните им по телефону.
Вы узнаете, насколько сильна любовь
Вы понимаете, что когда человека нет, любовь к нему все еще существует и никогда не угасает. Вы узнаете, что любовь, которую вы получили от своих родителей, и то, что вы им вернули, это все, что имеет значение. Это помогает процессу заживления.
Источник: fb.ru
«Мой мир разрушился». Как девочка переживает утрату матери
Книга «Дочери без матерей. Как пережить утрату» основана на интервью с сотнями женщин, потерявших родителя, современных исследованиях и собственном опыте автора. Писательница Хоуп Эдельман пытается понять, как справиться со смертью самого близкого человека
Потеря матери неизбежна, но именно это событие в жизни каждой женщины делит ее жизнь на до и после, оставляя неизгладимый отпечаток на ее личности. Книга Хоуп Эдельман «Дочери без матерей. Как пережить утрату» была переведена на 20 языков, русская версия выходит в начале апреля в издательстве «Питер». Forbes Woman публикует отрывок о том, как переживают потерю родителя дети и подростки.
Психологи десятилетиями спорили, могут ли дети и подростки оплакивать смерть близкого человека. Взрослые вымещают эмоции на разных людях — супругах, любовниках, детях, близких друзьях и самих себе. А дети обычно направляют их на одного или обоих родителей. Когда девушка говорит: «Моя мать умерла, когда мне было 12 лет, и мой мир разрушился», — она не преувеличивает.
Сегодня многие специалисты в области переживания горя соглашются, что полная адаптация к потере родителя требует элементов, которых часто нет у детей. Это зрелое понимание смерти, речевое развитие и храбрость говорить о своих чувствах. Это осознание, что интенсивная боль не вечна, и способность переместить эмоциональную зависимость от умершего родителя на себя, прежде чем привязываться к кому-то другому. Подобные качества развиваются по мере взросления: ребенок, словно поезд, подбирает новых пассажиров — навыки — на каждом этапе. В момент смерти родителя таких качеств у ребенка обычно мало.
Это не значит, что дети не могут горевать, просто они делают это по-своему. Процесс переживания детского горя более длительный, происходит по мере развития когнитивных и эмоциональных способностей. Пятилетний ребенок, думающий, что смерть — долгий сон, может понять через шесть лет, что его мать не вернется. Ему придется пережить печаль и гнев, которые возникнут с новым осознанием, хоть с момента смерти и прошло уже шесть лет.
На мой взгляд, лучший пример этого процесса — история 20-летней Дженнифер. Ей было четыре года, когда ее мать покончила с собой. Будучи ребенком, Дженнифер знала лишь основные факты о смерти матери. При этом она смогла понять правду, лишь когда сформировались ее когнитивные и эмоциональные способности.
«Моя мать отравилась угарным газом в гараже, — поясняет она. — Долгое время я думала, что с машины упала крышка топливного бака, и она умерла от этого. Звучит нелепо, но я была уверена в этом. Спустя многие годы, в одиннадцатом классе школы, я наконец поняла, что мама сделала все специально. Я рассказывала об этом кому-то и внезапно подумала: «Это глупо.
Как можно умереть от крышки топливного бака»?» Спустя многие годы после смерти матери Дженнифер начала новый цикл переживания горя. Она до сих пор пытается принять правду.
Взрослые обычно начинают процесс переживания горя сразу после утраты, но дети делают это урывками. Они скорбят на протяжении жизни, погружаясь и выныривая из своей скорби, испытывая интенсивные вспышки гнева и печали, которые чередуются с долгими периодами игнорирования. «Дети знают, сколько боли могут вынести в определенный момент, и когда достигают лимита, они просто закрываются от нее, переключаются на что-то другое», — поясняют Мэри Энн и Джеймс Эмсвайлер, авторы книги «Помогите своему ребенку пережить горе» (Guiding Your Child rough Grief).
Взрослые часто путают этот процесс с блокировкой горя, думая, что их ребенок не понимает, что произошло, или отрицает утрату. На самом деле он хорошо понимает, что мамы больше нет. Но вместо того чтобы открыто скорбеть, ребенок часто говорит со взрослыми через игры.
Например, девочка, потерявшая маму во время террористических атак 11 сентября 2001 года, могла вернуться с похорон и отправиться к своему ящику для игрушек, на который не обращала внимание перед похоронами. Игра отражает ее чувства. Если девочка несколько раз построит высокую башню из кубиков и разрушит ее, вероятно, так она выразит свое ощущение утраты.
Психологи из Центра детского горя Барра-Харриса в Чикаго давно заметили, что реакция ребенка на смерть родителя прямо зависит от поведения оставшегося родителя. «Утрата воспринимается тяжелее, когда оставшийся родитель восстанавливается медленнее, впадает в серьезную депрессию, ведет себя так, будто ничего не произошло, или настолько истощен, что ситуация выходит из-под контроля, — утверждает Нан Бернбаум, работавшая в Центре в 1990-х годах.
— Мы заметили, что дети ощущают утрату через шесть-девять месяцев после смерти родителя, когда оставшийся родитель немного приходит в себя. Дети нуждаются в психологической поддержке, чтобы пережить интенсивный стресс.
Оставшиеся родители вынуждены собирать воедино осколки своей жизни и возвращаться к привычным делам, прежде чем дети почувствуют себя в безопасности и смогут проявить свое горе. Иногда оставшийся родитель приходит в себя через год. В таком случае ребенок начнет скорбеть и проявит интенсивные реакции через полтора года после утраты». Дети не могут преодолеть этап переживания горя, на котором остановился оставшийся родитель. Если он застрял на конкретном этапе, скорее всего, там же застрянет и ребенок.
Исследователи обнаружили, что дети, потерявшие родителя, для восстановления нуждаются в двух условиях — уравновешенном оставшемся родителе, который удовлетворит их физические и эмоциональные потребности, и открытом и честном обсуждении смерти и ее влиянии на семью. Физической заботы недостаточно. Ребенок, который может поделиться печалью и будет чувствовать себя в безопасности дома, с большей вероятностью справится с болью и избежит серьезного продолжительного стресса. Но если он сталкивается с постоянными трудностями — например, отец не может прийти в себя после утраты, мачеха отвергает его, дома сложилась нестабильная обстановка, — ему предстоит проделать долгий путь.
Подростки очень привязаны к группам ровесников и обладают способностью к абстрактному мышлению, которое позволяет перескочить с мысли «Моей мамы больше нет» на мысль «Моя жизнь никогда не будет прежней». Их процесс переживания горя близок к аналогичному процессу у взрослых людей, но ощущения по-прежнему ограничены уровнем развития. Некоторые психологи считают подростковый период своеобразной формой оплакивания ушедшего детства и рассеявшегося образа всемогущих заботливых родителей. По их мнению, пока мы не завершим этот процесс переживания горя в подростковом возрасте, не сможем горевать по ушедшему близкому человеку. Такой неустойчивый и непостоянный период, как подростковый, может готовить нас к необходимости отпускать людей.
Женщины, потерявшие матерей в подростковые годы, часто говорят о том, что не могли плакать в момент утраты или даже спустя месяцы и годы. Повзрослев, они нередко винят и упрекают себя в этом, задаются вопросами: что со мной не так? почему я не могла плакать? в чем моя проблема?
34-летняя Сэнди, чья мать умерла от рака 20 лет назад, до сих пор помнит свою растерянность. «Я никогда не плакала на похоронах, — признается она. — Не хотела, чтобы кто-то знал, что чувствует 14-летняя девочка. Я помню, как сидела в похоронном бюро и весело болтала с друзьями, потому что не знала, как держаться. Знаете, мне не хотелось вести себя так, словно утрата расстроила меня.
Я не знала, как себя вести. Но моя семья владела большой территорией, засаженной лесами. Я уходила туда, садилась на упавшее дерево и много плакала, хотя на похоронах не проронила ни слезинки».
После серьезной утраты дети постарше и подростки плачут не так свободно, как взрослые. Подростки нередко боятся своих глубоких эмоций. Если маленький ребенок может разрыдаться, не думая об истерике, подросток, который чувствует, что может «расклеиться» на глазах у всех, боится показывать свое горе.
Если родитель умирает, когда девочка пытается доказать свою независимость от семьи, она может связывать слезы и другие эмоциональные вспышки с откатом в детство. Она приравнивает плач к проявлению ребячливости и избегает публичных истерик. Одиночество, испытываемое девочкой после смерти мамы, обостряется отдалением, которое является нормальным этапом подросткового периода. В итоге она чувствует себя вдвойне одинокой, боясь выразить горе.
Мне хотелось бы написать, что в моей семье каждый мог публично проявлять чувства, что мы обсуждали смерть мамы и ее жизнь и что все дети получили от отца важную эмоциональную поддержку. Но это не так. Мой отец не мог одновременно нести ношу собственного горя и неожиданно свалившуюся на его плечи ответственность за троих детей. К тому же он не привык просить о помощи.
Вряд ли в то время он обсуждал с кем-то смерть жены. Отец никогда не говорил об этом с нами. Когда за ужином кто-то случайно произносил имя мамы, в его глазах появлялись слезы. Он уходил в свою комнату, оставив меня, сестру и брата молча смотреть в тарелки с едой. Когда единственный родитель находится на грани срыва, это очень страшно.
Мы старались предотвратить катастрофу по мере возможности. Кроме отца у нас никого не было, мы не могли потерять и его. Когда мы поняли, какие слова выводят отца из себя, на нас, словно густой туман, опустилась тишина. Через два месяца после смерти мамы мы вообще перестали говорить о ней.
Молчание и подавление чувств превратило меня в эмоциональную куклу, искусственную и оцепеневшую, с идеальными пропорциями, которых в жизни не существует. В ту ночь, когда умерла моя мать, я перешла в зону фальшивых эмоций: никаких слез, никакого горя, никакой реакции, кроме сдержанности и огромного желания сохранить статус-кво. Если я не могла контролировать внешний хаос, по крайней мере, старалась уравновесить его внутренней сдержанностью. Как поддаться интенсивным эмоциям, бурлившим внутри меня? На похоронах и после них мой отец сказал родственникам, что я была опорой семьи. «Без Хоуп наша семья развалилась бы», — заявил он, и все дружно закивали.
Разумеется, такая похвала убедила меня в необходимости поддерживать бесчувственную маску. В первые годы я ни разу не сломалась. Моя мать всегда позволяла детям плакать, а отец скорее выступал за подавление эмоций. Кто-то должен был сказать мне, что в гневе и отчаянии нет ничего плохого, но меня лишь хвалили за псевдозрелую ответственность.
Возможно, это звучит глупо по отношению к 17-летней девочке — что она нуждалась в разрешении на открытое проявление эмоций. Я бы тоже так думала, если бы не пережила это лично.
Семьи вроде моей — не редкость. Многие считают даже безобидное проявление горя напоминанием об утрате и не позволяют себе признать боль семьи. Девочки, лишившиеся матерей и оставшиеся жить с отцами, оказываются в особенно невыгодном положении. В нашем обществе по-прежнему принято, что женщины выражают эмоции, а мужчины их подавляют.
Отцы могут ощущать горе так же интенсивно, как и остальные члены семьи, но мужчины, привыкшие подавлять свои чувства, держать все под контролем и решать проблемы, часто не умеют проявлять эмоции на людях и не выносят этого. 20-летняя Лесли потеряла мать в 17 лет. «Мой отец посылал мне явный сигнал: «Не начинай плакать, иначе мы развалимся», — вспоминает она. — Он действительно так думал.
В моем доме горе, скорбь и плач считались чем-то опасным. Нам не разрешали плакать и горевать. Я жалею, что не сказала тогда отцу: «Это неправда, пап». Жалею, что не плакала. Затем я сказала бы ему: «Видишь? Ничего не произошло. На нас не обрушились молнии». Он бы тоже плакал, ну и что? Что в этом опасного? Я много плакала, когда проходила психотерапию.
Тогда я злилась на психолога. Ничего плохого не произошло. Думаю, в моей семье все считали, что мои эмоции таили в себе огромную негативную силу. Тогда я считала себя всемогущей. Конечно, это было не так».
Горе не исчезает, когда мы пытаемся запереть его на замок в отдаленном месте, но именно это советуют делать многим из нас: не говори о боли, и она исчезнет. Любой, кто опробовал такой подход, знает, насколько он ошибочен. «В итоге тебя выводит из себя не смерть матери, — говорит 29-летняя Рэйчел, потерявшая мать в 14 лет, — а то, что ты не можешь говорить и думать об этом». Порой тишина, в которой нет места ни звуку, навязчивее слов. Если держать рот на замке, рано или поздно горе выйдет наружу — через глаза, уши и поры.
Источник: www.forbes.ru