Наверное, я всё же поправилась. С трудом перевалившись через перила балкона, я задышала, высунув язык, словно собака на солнцепёке.
Я вздохнула, отдышалась и осторожно, прижавшись к стене, толкнула балконную дверь. Так и есть – открыта! Хозяева настолько беспечны, что, даже уезжая, забывают закрыть балкон на простейшую задвижку.
Я вошла в комнату и огляделась. Да, всё именно так, как и рассказывала сестра – дорогая мебель, люстра и телефон с претензией на антикварность, настоящий домашний кинотеатр вместо обычного, привычного телевизора.
Я пошла по коридору, заглядывая в комнаты, и наконец, нашла спальню. Никаких шкафов в ней не было, как не было и зацепок, позволяющих обозначить наличие в доме хозяйки. Это меня несколько удивило, если не сказать, озадачило.
Не желая сдаваться, я рванула в ванную – а вдруг? Но и в огромном санузле, сверкающем кафелем и позолотой, не было ничего, кроме какого-то ночного крема и шампуня.
Мне даже показалось, что хозяин квартиры – холостяк или разведённый. Вся эта история меня здорово расстроила. Мне было бы спокойнее, узрей я лифчик на витиеватой спинке стула, или разбросанные по полу женские трусики вкупе с презервативами.
Разочарованная, я вернулась в гостиную. Надо было ещё пошариться в шкафах – а вдруг именно там я обнаружу искомое?
Я осмотрелась и заметила в прихожей большой шкаф с раздвижными дверцами. К нему-то я и направилась.
С азартом я бросилась на амбразуру, то есть начала ворошить вещи в шкафу, одновременно заглядывая в обувные коробки, стоящие тут же, в довольно приличном пространстве шкафа-купе. До меня только что дошло, что хоть какие-то женские вещи в этой квартире непременно должны быть, просто обязаны!
И, если их нет, это означает только одно…
А вот что именно это означает, я не успела додумать, потому что в этот момент щёлкнул ключ в замке, и я с ужасом увидела движение дверной ручки. Думать было некогда, я ловко прыгнула в шкаф и спряталась за мужским пальто. В прихожей раздался топот и грохот.
-Странно, – услышала я довольно басовитый голос, – шкаф не открывался с весны, а сейчас он открыт!
-Может, двери рассохлись? – предположил другой, более молодой мужской голос, – ведь жара уже началась!
Кто-то пнул несчастный шкаф ногой. Пальто от вибрации рухнуло на меня, я непроизвольно навалилась коленкой на его подол. Плечики не выдержали такого тяжёлого издевательства и ухнули вниз, переломившись пополам. « Ну кто же вешает тёплое пальто на пластмассовые плечики», – подумалось мне, когда одна из половинок крепления пребольно ударила меня по голове. Мои прелести открылись миру для обозрения вместе с другой дверью якобы рассохшегося шкафа.
Моему взору предстали трое мужчин, онемевших от изумления. Один из них, широкоплечий брюнет с яркими синими глазами на бледном лице, опомнился первым.
-Ё… кто это?
-Понятия не имею! – откликнулся второй, бесцветный молодой парень с мобильным телефоном в руке.
-Воровка! – ахнул третий, тоже брюнет, но с чёрными глазами и смуглой кожей.
Я, было возмутилась, однако тут же сникла. Воровка вряд ли попалась бы так бездарно. Мой мозг лихорадочно заработал. Ситуация складывалась не в мою пользу и становилась опасной. Но самое ужасное – что я, наконец поняла, что мне не понравилось в этой квартире с самого начала.
Моя сестрица, вышедшая замуж в позапрошлом году за довольно обеспеченного человека, уехала вместе с ним в небольшой городок, где у него находился бизнес. Я же, живущая в столице, виделась с сестрой лишь на свадьбе, и ещё один раз, когда она приезжала ко мне показать своего первенца.
Не могу сказать, чтобы мы с сестрицей были особенно близки – в юности она всегда уводила моих кавалеров, что не могло добавить нам близости в отношениях.
Однако совсем недавно от Светки пришло письмо по электронной почте. Так получилось, что в этот момент на работе мне особенно нечего было делать, и я решилась выполнить Светкину просьбу.
Вообще, её письмо было старо, как мир: ей внезапно взбрело в голову, что в то время, когда она с ребёнком находится в загородном доме всё лето, её муж, приезжающий лишь на выходные, изменяет ей.