Согласно распространённому мнению, великий Гай Юлий Цезарь умел делать несколько дел одновременно. То же самое до Цезаря приписывалось Александру Македонскому, а после — Наполеону Бонапарту. Это неудивительно, ведь правители империй, а в особенности великие завоеватели и политики просто вынуждены отслеживать сразу много процессов и решать параллельно очень сложные задачи. Возможно ли такое для человеческого мозга в принципе?
Юный Юлий Цезарь, кадр из сериала «Спартак».
Современные учёные проводили эксперименты, ставя перед подопытными две различные задачи, которые нужно было решать одновременно. Всего лишь две, а не три и не семь. Сначала все подопытные постоянно ошибались, но со временем часть из них приноровилась и стала допускать всё меньше ошибок. Возникало впечатление, что они могут параллельно делать два сложных дела, требующих внимания. Но оказалось, что они лишь натренировались очень быстро переключаться между задачами, а делать сразу два дела человеческий мозг не умеет.
Юлий Цезарь в сериале «Рим».
Эту способность мозга быстро переключаться можно довести до очень высокой степени мастерства. Достоверно известен по крайней мере один случай — в 1887 году французский психолог Полан читал вслух одно стихотворение, при этом записывая другое. Также он мог декламировать стихи, при этом производя в уме сложные вычисления. Про Юлия Цезаря римские историки писали примерно то же самое.
Цезарь «во время похода упражнялся еще и в том, чтобы, сидя на коне, диктовать письма, занимая одновременно двух или даже. еще большее число писцов», — таково свидетельство Плутарха, в свою очередь ссылавшегося на некоего Оппия, сопровождавшего Цезаря в его походах. Плиний Старший в «Естественной истории» писал: «Сообщают, что он умел писать или читать и одновременно — диктовать и слушать. Он мог диктовать своим секретарям по четыре письма одновременно, причем по самым важным вопросам; а если не был занят ничем другим — то и по семь писем».
«Юлий Цезарь диктует свои изречения». Пеладжо Паладжи, XIX век.
Похоже, что речь идет не о настоящих параллельных процессах, а о быстром переключении с одной задачи на другую. А также о грамотном распределении внимания и расстановке приоритетов. Жизнь любого публичного политика в античности ставила перед его памятью и вниманием задачи, несопоставимые с теми, которые приходится решать современным людям. Любая речь, даже многочасовая, должна была заучиваться наизусть (конечно, была возможность импровизировать, но общую канву в любом случае приходилось держать в голове). Но даже на этом фоне способности Цезаря производили на современников неизгладимое впечатление.
Статуя Цезаря в саду Версальского дворца. Скульптор Никола Куста, 1696 г.
Самое достоверное свидетельство о «многозадачности» Цезаря содержится в тексте Гая Светония Транквилла «Жизнь двенадцати цезарей». В разделе про императора Августа историк пишет: «… смотрел на цирковые зрелища из верхних комнат в домах своих друзей или вольноотпущенников, а иногда — со священного ложа, сидя вместе с женой и детьми. Часто он уходил с представлений на несколько часов, иногда даже на целый день, испросив прощения и назначив вместо себя распорядителя. Но когда он присутствовал, то ничем уже более не занимался: то ли он хотел избежать нареканий, которым на его памяти подвергался его отец Цезарь за то, что во время игр читал письма и бумаги или писал на них ответы, то ли просто любил зрелища и наслаждался ими, чего он никогда не скрывал и в чем не раз откровенно признавался». То есть Цезаря упрекали, что он во время гладиаторских боёв не смотрит на арену, на что сам Цезарь отвечал, что просто делает сразу несколько дел одновременно.
Гладиаторы на арене. Кадр из сериала «Спартак».
Сами римляне гладиаторские бои обожали, и если Цезарь их не любил, то прямо признаться в этом не мог, чтобы не подрывать свой политический имидж. Поэтому на представления он ходил, но занимался при этом своими делами. Это и послужило одним из источников легенды о том, что Цезарь мог делать одновременно сразу несколько дел.
Если вам понравилась эта статья — поставьте лайк. Это сильно поможет развитию нашего канала, а также новые статьи из нашего канала будут чаще показываться в вашей ленте. Также будем рады, если вы подпишетесь на наш канал.
Источник: dzen.ru
Три мифа про Юлия Цезаря
Мы не знаем, как выглядел Юлий Цезарь, ошибаемся с его именем и приписываем ему удивительные способности: автор книги «Здесь был Рим» развенчивает несколько популярных мифов про самого известного героя античной истории
14 самых популярных легенд о Юлии Цезаре
Новая статья — проверяем еще больше мифов!
Юлий Цезарь, наверное, самый известный персонаж античной, да и всей древней истории. Соперничать с ним может разве что Александр Македонский. Про Цезаря написаны бесчисленные тома научных трудов, популярных биографий и художественной литературы. В кино его играли такие выдающиеся актеры, как Джон Гилгуд, Рекс Харрисон, Клаус Мария Брандауэр и Киран Хайндс.
Вокруг любой выдающейся исторической личности рано или поздно нарастает шелуха мифов и преданий. Не избежал этого и Цезарь.
Миф 1. Его звали Кай Юлий Цезарь
Начнем с имени. У Цезаря, как практически у каждого римского мальчика из хорошей семьи, было три имени: во-первых, преномен, или личное имя (Gaius), — их в Древнем Риме было очень немного, Гай входило в число самых распространенных; во‑вторых, номен, или родовое имя (Iulius), и в-третьих, когномен, изначально прозвище с каким‑то словарным значением, прикрепившееся к ветви рода и ставшее наследственным (Cicero — Горошина, Naso — Носатый). Что значило слово Caesar — неизвестно. Объяснений было много: сам Цезарь утверждал, что это «слон» на «мавританском языке», а Плиний Старший возводил слово к глаголу caedo, «резать, вырезать», утверждая, что самый первый Цезарь (не наш, а кто‑то из его предков) появился на свет из разрезанной матки, то есть в результате процедуры, впоследствии известной как кесарево сечение. Уже благодаря славе именно нашего Юлия Цезаря его когномен в разных формах вошел во многие языки мира как синоним правителя — кесарь, кайзер, царь.
Вариант Кай (а не Гай) Юлий Цезарь в обыденной речи бытует очень давно. Встречается он и в литературе: например, в фантастической повести «Призраки» Тургенева, в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова или в «Белой гвардии» Булгакова. Поиск по корпусу текстов русской литературы выдает 18 результатов по запросу «Кай Юлий» против 21 — «Гай Юлий», практически поровну.
Иван Ильич у Толстого вспоминает пример из «Логики» немецкого философа-кантианца Иоганна Готтфрида Кизеветтера: «Кай — человек, люди смертны, потому Кай смертен» (у Кизеветтера: «Alle Menschen sind sterblich, Caius ist ein Mensch, also ist Caius sterblich»). Это тоже, конечно, «Кай» Юлий Цезарь. В языках с графикой на основе латиницы вариант Caius вместо Gaius также продолжает встречаться — не только в романах, но и, например, в книгах современного британского популяризатора античности Эдриана Голдсуорти. Такое написание — результат не то чтобы недоразумения, но своеобразного древнеримского представления о верности традициям.
Хотя в латинском языке звуки [k] и [g] всегда различались, на письме это различие поначалу не отражалось. Причина была в том, что в этрусском (или каком-то другом североиталийском) алфавите, из которого развился латинский, не было смычного [g]. Когда объемы письменной информации стали увеличиваться, а грамотность распространяться (в античности в принципе было не так много свободных людей, не умеющих хотя бы на примитивном уровне читать и писать), возникла необходимость как-то различать буквы, обозначающие непохожие звуки, и к C приделали хвостик. Как отмечает лингвист Александр Пиперски, буква G — это нововведение с диакритическим значком типа буквы Ё, только более успешное в исторической перспективе. Букву Ё, как известно, популяризовал Карамзин, а римские любители древностей зафиксировали, что G ввел в алфавит некий Спурий Карвилий — вольноотпущенник и первый в Риме владелец частной начальной школы — в III веке до н. э.
Большая буква C, обозначающая звук [g], часто использовалась в качестве инициала имен Гай и Гней (C и CN соответственно). Такие инициалы встречались в посвятительных надписях, на надгробиях и в других контекстах повышенной важности. Римляне к подобного рода вещам относились очень невротично и предпочитали ничего в них не менять. Поэтому в надписях начиная со II века до н. э. мы нередко видим букву G там, где ей быть положено (например, в слове AVG, сокращении от Augustus), но при этом имя Гай сокращается по старинке как С. То же самое с именем Гней, которое сокращается как CN (однако форма «Кней», насколько мне известно, по-русски нигде не встречается).
Скорее всего, именно эта двусмысленность и стала причиной раздвоения популярного римского имени на правильное Гай и ошибочное Кай. Кай из «Снежной королевы» Андерсена с большой вероятностью не имеет отношения к Цезарю — это распространенное скандинавское имя, и про его происхождение есть много других этимологических гипотез, в основном восходящих к фризским языкам.
Миф 2. Мы знаем, как он выглядел
Давайте посмотрим на несколько скульптурных портретов.
Первый — так называемый тускуланский портрет, раскопанный в 1825 году Люсьеном Бонапартом (братом Наполеона I). Он хранится в Музее древностей города Турина. К этому же типу относится еще несколько скульптурных изображений, хранящихся в Национальном римском музее, Эрмитаже, Новой глиптотеке Карлсберга в Копенгагене и др.
Источник: arzamas.academy
Хорошо ли делать одновременно несколько дел?
Делать одновременно несколько дел — вековая мечта человечества. Об этом можно догадаться хотя бы по тому, что такой способностью, согласно легенде, обладал Юлий Цезарь, а вряд ли кто-то стал бы приписывать великому императору свойство, почитаемое его подданными никчемным.
Это качество мышления, называемое многозадачностью, пришлось бы очень кстати и сегодня. Как бы хорошо, например, оставаясь журналистом, открыть рюмочную. Или, скажем, сочетать управление госзакупками с руководством частной компанией, участвующей в тендерах. На худой конец, заманчиво научиться во время совещаний рисовать каляки-маляки, сохраняя при этом умное заинтересованное выражение лица, но чтобы и каляки выходили красивые. Таким образом, не случайно в последнее время проблема многозадачности привлекает внимание многих психологов.
Один из главных вопросов таков: а это вообще возможно? Разумеется, почти каждый из нас способен одновременно петь песню, аккомпанировать себе на гитаре и пьяно подмигивать дамам, но это ни в коем случае не пример настоящей многозадачности. Задача тут всего одна, — назовем ее «жовиальностью», — просто достигается она координированной активностью разных систем вашего организма. Что касается настоящей многозадачности, здесь психологи непреклонны: максимум, на что вы можете надеяться — это переключаться с одной задачи на другую настолько часто, чтобы никто ничего не заметил. При этом чем чаще вы переключаетесь, тем хуже будет суммарный результат: падение совокупной эффективности может составить удручающие 40%.
Психологи из Тель-Авивского университета попытались найти условия, при которых многозадачность все же возможна. В их опытах испытуемым предлагалось выполнить правой рукой несложную двигательную задачу (набрать на клавиатуре последовательность букв). При этом эффективность выполнения другой задачи — набора букв левой рукой — сильно снижалась, поскольку и то, и другое требовало участие одних и тех же частей мозга. Это называется «интерференцией» — две задачи конкурируют за одни и те же ресурсы мозга.
Однако израильские психологи нашли способ обмануть интерференцию. Сперва испытуемых тренировали выполнять задание одной рукой. Затем на следующий день они быстренько повторяли усвоенное и тут же добавляли другую руку.
В таких условиях, как выяснилось, интерференция практически отсутствовала, и оба задания — партия левой и правой руки, соответственно, — становились как бы частью одной большой задачи. Руководитель исследования доктор Ницан Цензор сформулировал свои выводы с использованием умных слов: якобы кратковременная реактивация памяти подавляет интерференцию. Въедливая публика, однако, не могла не заметить, что открытие психологов давно уже известно всем учителям музыки, которые заставляют бедных ребятишек сначала выучить партию правой руки, а потом через некоторое время добавить левую.
Итак, общее впечатление от этих прекрасных научных работ такое: лучше не хвататься за два дела одновременно, ничего хорошего из этого не выйдет. Но ради такого пессимистичного вывода мы не стали бы и браться за нашу заметку. Истина, к которой мы постепенно идем, напротив, очень позитивна: оказывается, многозадачность на самом деле может быть не только вредна или в лучшем случае безвредна. Она может быть реально полезной, то есть увеличивать эффективность работы вашего мозга. Это и продемонстрировали американские психологи Гал Зауберман, Шалина Срна и Ром Шрифт в своей недавней работе.
На самом деле, конечно, цель-то всего одна: дождаться, когда эта дрянь издохнет, чтобы с торжеством открыть припасенную в марте 2014-го бутылку моэта
В их подходе, впрочем, была одна хитрость. Психологи вовсе не заставляли своих испытуемых делать одновременно несколько дел — к чему, если и так уже давно известно, что это невозможно. Однако они попытались создать у своих подопечных иллюзию, будто те делают одновременно два дела, и это сработало.
По мнению исследователей, весь фокус был в том, что испытуемые, убежденные в своей «многозадачности», гораздо сильнее концентрировались на обоих заданиях. Эту гипотезу подтвердили на опыте: измерили скорость движения глазных яблок и расширение зрачков, сигнализирующее о сосредоточенности.
Итак, делать два дела одновременно может быть полезно, если на самом деле это одно дело, но вам при этом кажется, что их два или больше.
К чему бы нам, простым смертным не-психологам, приспособить эти результаты? Мы могли бы, к примеру, применить их для хитрых манипуляций собственными детьми, чтобы заставить их сильнее концентрироваться на изучении разных ненужных им в жизни вещей. Если же вы, к примеру, менеджер, такой прием можно использовать для того, чтобы выжать больше эффективности из нижестоящего быдла. Все это дело вашей совести, и нам не хотелось бы омрачать собственную совесть обсуждением подобных материй.
Есть, однако, один вывод, который можно было бы обдумать вместе. Тут у нас в обществе периодически вспыхивает дискуссия об одном из аспектов многозадачности. Можно ли одновременно делать нечто полезное — к примеру, спасать больных детей или писать про кино — и всем существом ненавидеть ту зловонную мерзость, которую лет десять назад мы еще могли, скрепя сердце, назвать своей страной?
Видимо, можно по совету израильских психологов как-то соединить и то и другое в одну задачу, вроде как партии правой и левой руки при игре на фортепьяно. Но вот оказывается, что эффективнее поступать наоборот. Убедить себя, что одно с другим никак не связано, тем самым повысив свою концентрацию на каждой из этих целей.
На самом деле, конечно, цель-то всего одна: дождаться, когда эта дрянь издохнет, чтобы с торжеством открыть припасенную в марте 2014-го бутылку моэта. Но если вам кажется, что вы переключаетесь с одного на другое, ожидание дается легче, и вы будете более эффективны в каждой из своих «задач». Времени-то мало, а дел полно: надо хорошенько постараться, пока шампанское не прокисло.
Источник: snob.ru