Существует ряд профессий, которые встречаются довольно редко и считаются чем-то «из ряда вон», за гранью. Из этой серии – патологоанатомы и танатопрактики, люди, которые работают с трупами. Кто такие патологоанатомы, мы думаем, объяснять никому не нужно, а вот танатопрактики. Танатос – в греческой мифологии бог смерти, брат-близнец бога сна Гипноса.
Его именем наградили людей, которые занимаются бальзамированием и подготовкой покойников к прощанию. Их еще называют бальзаматорами.
Что могло побудить эффектную девушку связать свою жизнь с трупами, мы узнали, поговорив с практикующим танатопрактиком Оксаной Томилиной. Вопреки предубеждениям и стереотипам, наша героиня оказалась человеком общительным и приятным. И вовсе не верилось, что всего пару-тройку часов назад она занималась вскрытием и бальзамированием чьего-то мертвого тела.
— Как получилось, что вы связали жизнь с такой. специфической профессией?
– Я росла в частном доме в Ельце, а бабушка жила в многоэтажке, которая была заселена в основном такими же, как она, пожилыми людьми. Им дали там квартиры от завода еще в 70-х. И все они по очереди отходили в мир иной. Я не знаю, почему, но все эти разы, с пяти-шести лет, меня как магнитом туда тянуло. Невозможно было от гроба оттащить – мне нужно было что-то поправить, помочь.
ЛЮТЫЕ Находки Патологоанатомов На Вскрытии
Я спокойно оставалась с покойником наедине, и объяснить это по сей момент я никак не могу. Что такое смерть, никто никогда мне не объяснял.
Лет с 12 я начала подрабатывать – у меня всегда было желание работать, школу закончила с золотой медалью. Однажды, еще в Ельце, я увидела вакансию продавца в ритуальный магазин. Я позвонила, но, узнав, сколько мне лет, они отказали. Закончив школу, я переехала в Москву, это был очень тяжелый момент в жизни. Все как-то не клеилось, из позитивного был только мотоцикл.
Силы были, но не было вектора. И тогда я поехала на кладбище к своей покойной бабушке, которая дала мне духовный стержень с детства. Она меня воспитывала, прививала уважение к религии, к культуре, живописи. И я ее попросила, чтобы она дала мне направление, по которому я могла бы двигаться дальше.
На следующий день, приехав в Москву, я случайно замечаю визитку ритуального агента. Я тогда снимала комнату с девчонками, оглядела комнату – все живы? Оказывается, одна из соседок познакомилась с молодым человеком. Я спрашиваю, а ему, случайно, коллега не нужен? Вечером того же дня у меня было собеседование, так я поступила на должность ритуального агента. Мне было 20.
Работала там около года, но было желание заниматься бальзамацией, потому что я считаю это, как бы пафосно ни звучало, священной профессией, даже в наши дни. Вскоре, по колоссальному везению, я сначала отучилась на бальзаматора, а потом освободилось место в морге. Так я и стала той, кем сейчас являюсь.
— Где обучают этому ремеслу? Насколько я знаю, медицинское образование, как для работы патологоанатомом, не требуется.
– Зачастую у нас в стране эти знания просто передаются из уст в уста. На Западе есть институты смерти, институты бальзамации, у нас этого нет. Мне повезло, что я познакомилась с человеком, который меня обучил. Потом я уже сама начала гуглить. Есть такой замечательный господин Сергей Борисович Якушин, которого я считаю основателем культурного ритуального бизнеса в России.
Страшные истории людей, работающих с ТРУПАМИ ⚰️
Он обитает в Новосибирске и там же отстроил колоссальное «царство мертвых» – частный крематорий, который не идет в сравнение ни с одной московской или питерской ритуальной конторой. Когда я поняла, что это за человек, у меня было дикое желание у него отучиться, что я и сделала.
«Основные виды бальзамации – инъекционная, полостная (когда обрабатывается полость тела) и сосудистая (когда скачивается кровь и вводится специальный бальзамирующий раствор). Есть еще поверхностная бальзамация – это наложение ткани с определенным составом на тело, например, маска на лицо. Для каждого случая метод подбирается индивидуально, как, собственно, и сам раствор, в зависимости от того, какие стоят задачи».
На Западе очень популярны похоронные дома. Это когда на цокольном этаже находится морг, на втором – ритуальный зал и, допустим, магазин, выставочный зал. А на третьем этаже живет сам владелец помещения. Очень удобно. Если честно, это моя мечта – все под боком, и ты все делаешь сам.
У нас в России, к сожалению, это потребует очень больших вложений, в Москве к тому же идет война между частными ритуальными конторами и сотрудниками ГБУ «Ритуал», но это уже другой разговор.
— Что входит в задачи танатопрактика?
– Во-первых, помощь при вскрытии – я выполняю самую грязную работу, а диагноз уже устанавливает патологоанатом. Я должна вскрыть, ушить тело, забальзамировать, обмыть, одеть, полностью подготовить для прощания, устранить косметические дефекты видимых частей тела или провести реставрацию.
Такое бывает, например, когда человек лежит несколько суток, и его лицо съедают домашние животные. В этом случае что расколото – скрепляю, что разорвано – сшиваю, чего не хватает – вылепливаю из латекса/воска или из кожи покойника с невидимых под одеждой мест. Потом это корректируется гримом или аэрокосметикой. Ну и в финале нужно сделать посмертный грим – либо восстановить цвет лица, чтобы человек был похож на себя, либо, если умерла молодая женщина, делается макияж, который она любила при жизни. Бывает, что девушек хоронят в свадебном платье.
Самое главное – это безопасность прощания, потому что мертвое тело является потенциальным рассадником более 100 видов инфекционных болезней. Если человек болел, особенно онкологией, это запахи. Происходит момент дезодорации, который далеко не простой. Сколько духами ни поливай, он все равно будет пахнуть.
Наша задача – как можно лучше остановить все процессы гниения на любом этапе, в каком состоянии тело бы ни находилось. Сохранить их до определенного срока – неважно, «груз 200» это, похороны будут на следующий день или даже через несколько месяцев (например, если родственники не имеют возможности приехать из-за границы).
— Большинству людей находиться рядом с покойником, мягко скажем, неприятно. Приходится ли вам себя перебарывать, бывает ли противно?
– Мне бывает противно, когда я вижу, что родственникам человек не нужен. Когда я была агентом или периодически работала в разных моргах – руку набивала, подрабатывала – наблюдала такое часто. Когда человек внешне убивается, ревет стоит: «Ты мой родненький!» А потом приносит не постиранные, засаленные вещи.
Морально я устаю только в том случае, если вижу какое-то негативное отношение со стороны родственников. Многие люди, особенно при знакомстве, спрашивают – как ты себя ломаешь? Зачем мне идти на работу, на которой надо себя ломать? Я себя не ломаю, мне нравится моя работа, я ее люблю. А тяжело, когда я вижу наплевательское отношение.
Высшей оценкой я считаю, когда родственник плачет у меня на плече от благодарности за отлично выполненную работу.
Как правило, я укладываю тело для презентации в ритуально зале, и туда приглашается один из близких родственников – как правило тот, с кем я изначально вела разговор. И показывается внешний вид, возможно, объясняются некоторые нюансы. Иногда люди просят меня остаться на всю церемонию, потому что нужна помощь. Когда я вижу, что родственники мне искренно благодарны, я понимаю свою задачу – что я помогаю. Я всех покойников хоронила, бальзамировала, как своих.
— Как насчет суеверий, или вы, как и врачи, отличаетесь профессиональной циничностью?
– Самые основные суеверия, наверное, связаны с тем, чтобы «не уйти следом»: нельзя ложиться в гроб, надевать вещи покойного. Считается, что волос или капля крови живого, попавшая в гроб, способна загнать на тот свет. Считается дурной приметой оступиться при переносе гроба, нарушить обряд погребения или неуважительно отнестись к покойнику. По мне – если бы все это сбывалось, санитары исчезли бы с лица Земли.
Я не спорю, мистика есть, и ее много, но главное – сделать все правильно и почтительно. Нас часто называют Харонами – даже праздник профессиональный есть, правда, 29 февраля. Так и празднуем – раз в четыре года.
Люди, работающие в моргах, рассказывают о том, что периодически кто-то пытается купить у них воду, которой обмывали покойника. К вам обращаются с подобными просьбами?
– У меня лично никогда такого не было, но, по рассказам коллег, зачастую такое случается. Либо рубашки от покойника покупают, либо воду, волосы, ногти, завязки, которыми связываются руки покойника. Значительная часть черной магии основана на этом. Честно скажу, кто-то находит таких помощников.
— И все-таки профессиональная деформация личности происходит в любой профессии. Какая у вас?
– Когда я пришла в профессию, большинство людей, в том числе мои родственники, говорили, что я стану циничной, жесткой. Я могу сказать – нет. Я даже стала более болезненно и глубоко воспринимать смерть. Есть люди, которые вообще перестают на нее реагировать, у меня – в точности наоборот.
Я стала более лояльно воспринимать чужую человеческую глупость – я смотрю на нее сквозь пальцы, потому что это абсолютно тщетно. Зачем человеку что-то объяснять, если он считает это своей правдой. Когда через тебя проходят сотни человеческих судеб (большинство родственников при общении контактны и многое рассказывают), это открывает глаза на вещи, действительно важные в жизни. Поэтому стараешься просто пропустить мимо себя «мишуру», злость, глупость и весь негатив.
— За время работы танатопрактиком с вами происходило что-нибудь страшное, связанное вашими непосредственными «клиентами»?
– Однажды к нам привезли женщину 60 с лишним лет, умершую естественной смертью от болезни. Мы провели вскрытие, но время похорон оттягивалось по желанию родственников. Она была уже приготовлена, одета и ожидала в холодильном помещении момента выдачи.
Никогда с начала работы бальзаматором мне не снились мои покойники, и тут мне снится сон, якобы я захожу в холодильник, и эта женщина мне говорит: «Дверь закрой». Я говорю: «Чего?» Она: «Дверь закрой, мне дует!» Прихожу на следующий день на работу, захожу в холодильник и обнаруживаю, что забыла поставить на стоп каталку. Она откатилась под сам агрегат, и весь поток холодного воздуха дул на эту женщину.
Этот морг представлял собой отдельно стоящее маленькое здание, куда врачи приходили только тогда, когда нужно было делать вскрытие. В других случаях нас никто никогда не трогал. Если ты закроешься изнутри, двери выламывать только с ОМОНом. До конца рабочего дня оставалось два часа, и мне безумно хотелось спать. У нас стоял диванчик, я думаю – пойду прилягу.
Лежу сплю, вдруг слышу тяжелые шаги по коридору. Я проснулась, но глаза не открываю, думаю – а в морге-то я одна! Тяжелые шаги продолжаются. Глаза открываю, резко села – все пропало. Ну, думаю, все бывает, приснилось. Перед уходом я должна была сменить той же покойнице маску.
Она была грузная, тяжелая. Надо было спуститься на цокольный этаж, а на лестничном пролете у нас всегда стояли коробки с формалином сплошной стеной, так как зданьице маленькое. Спускаюсь – две коробки навзничь лежат на полу. Я взяла, напряглась, закинула их наверх. Маску поменяла, на следующий день сижу на работе задумчивая.
Рассказала коллеге про сон, шаги и коробки. 55-летний мужчина тогда побледнел и сказал: «У нас же там крестик намалеван, в этом месте она выйти пыталась!»
— А смеху есть место в работе танатопрактиков?
– У коллег моих был забавный случай – выдавали бабушку, бабушка была – божий одуван, где-то лет под 90, маленькая, высохшая. Пошел дед ее забирать. Показывает фотку 40-летней давности, когда в моде были голубые тени, розовые губы, и говорит – сделайте мне вот так вот. Кладет вещи ее молодости – каблуки и все такое.
Ребята подумали – мало ли, может быть, дедушка слишком сильно переживает и умом сдвинулся, и деликатно пытаются объяснить, что раньше ей было в этом хорошо, но сейчас будет не особо. Нет, хочу, сделайте. Ну, одели, как он хотел, накрасили. Приходит дед, стоит, щурится, молчит. Они думают – ну все, не понравилось. А тот: «Хороша чертовка!»
Источник: mir24.tv
Работа в морге: не для слабонервных
Работа в морге всегда вызывает нездоровый интерес. Кого-то интересуют «потусторонние» моменты, связанные с покойниками.
Кто-то никак не может понять, что вынуждает людей за мизерную зарплату проводить столько времени рядом с усопшими. Что же на самом деле представляет собой работа в морге?
Кто там работает?
«Морг» или «покойницкая» — просторечные, непрофессиональные названия патоморфологического отделения. Именно врач-патологоанатом является последним человеком, определяющим точную причину смерти. Для того чтобы сделать это правильно, нужно обладать самыми разносторонними знаниями, высоким профессионализмом, работоспособностью и… умением общаться с людьми. Ведь именно патологоанатому приходится разговаривать с родственниками усопшего. К сожалению, патоморфологическое отделение финансируется по «остаточному» принципу, поэтому «белая» зарплата и патологоанатомов, и санитаров оставляет желать лучшего.
В морге есть и другие специальности. Работа санитаром в морге по плечу не каждому. Именно санитары занимаются «грязной» работой: они переносят трупы, обмывают их, наводят порядок после вскрытия. Работа нелегкая и очень низко оплачиваемая, поэтому на нее часто берут тех, кого не хотят принимать на работу другие компании: людей без образования, выпивох и т.п.
Конечно, так обстоят дела не везде. В крупных городах на работу, даже санитарами, принимают только людей с медицинским образованием. Во многих населенных пунктах устроиться санитаром в морг ох как непросто. Очередь расписана на много лет вперед. Чем же так привлекает работа в морге? Зарплата там маленькая, труд — тяжелый.
В чем секрет?
Сколько получают в морге?
Зарплата в морге действительно крохотная, и у врачей, и у младшего персонала. Но… родственники клиентов оплачивают (часто негласно, мимо кассы) все дополнительные услуги. А их немало: покойника нужно помыть, переодеть, иногда — подкрасить, чтобы его вид не шокировал родственников. Все это стоит больших денег.
Вот почему многие санитары готовы выходить на работу в праздники, оказывать самые разные услуги. Всезнающие журналисты выяснили, что работа в морге санитаром дает доход, который превышает даже зарплату патологоанатомов и врачей. Работа в морге — это тысячи рублей незаконных доходов. Другое дело, что не каждому совесть позволяет брать деньги с убитых горем родственников. Но это тема совсем другой статьи.
Морг: мистика
В морге работают люди, которые не верят ни в Бога, ни в потусторонние силы. Это понятно: человек, верящий в чертовщину, воскрешение, положительные и отрицательные вибрации, не смог бы находиться с трупами большую часть своего времени. Бывают ли в морге мистические случаи? Наверное. Смотря, кто и во что верит.
Случалось, хоть и нечасто, что мертвые, поступившие в патоморфологическое отделение, вдруг оживали. Мистика это или просто недосмотр врачей? Неизвестно. Очень популярны «достоверные» рассказы санитаров о том, как кричат в крематориях люди, которых, считая мертвыми, сжигают заживо.
Но ни одного доказанного случая не зарегистрировано, так что эти байки остаются на совести их рассказчиков. Страшно ли работать в морге? Знаете, некоторые боятся темноты, даже если находятся у себя дома. У каждого человека свой страх. Работа в морге мало чем отличается от работы сантехника, автослесаря, косметолога, если человек относится к ней с любовью или уважением.
Источник: fb.ru
Наука сидит без тела
Организаторы кадавер-курсов для медиков столкнулись с дефицитом трупного материала
Российские частные образовательные проекты, которые организуют кадавер-курсы для врачей (обучение прикладной анатомии на телах), столкнулись с дефицитом биоматериала. Как рассказали “Ъ” в нескольких таких компаниях, основной поставщик трупов для задач науки, США, прекратили продавать их в Россию. Из-за санкций цена кадавера выросла на 80–100%, а стоимость курсов для врачей — на 20–30%. Поставку отлаживают в рамках параллельного импорта. Впрочем, в вузах, подведомственных Минздраву, “Ъ” заверили, что нехватки трупного материала не испытывают, а систему импортозамещения внедрять не придется — так как «у нас все свое».
Выйти из полноэкранного режима
Развернуть на весь экран
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Дефицит в России кадаверов — трупов, с которыми медики проводят манипуляции в учебных целях, “Ъ” подтвердили в двух частных компаниях, организующих такие курсы. Руководитель образовательного проекта KinesioCourse, врач-реабилитолог Михаил Касаткин объясняет, что последние несколько лет медвузы, частные медицинские компании, образовательно-информационные проекты закупают трупный материал за рубежом из-за особенностей законодательного регулирования этой области в России.
Как пояснил господин Касаткин, россияне могут завещать свое тело науке, но только государственному высшему учебному заведению.
«Человек должен такое решение заверить нотариально в присутствии представителя этого вуза. Но каким образом вуз узнает, что он умер и что его тело можно забирать? А кроме того, любая программа донорства имеет б о льшую юридическую силу, чем это заявление о донации»,— продолжает Михаил Касаткин. В результате вузы, как правило, получают «отказников» — тела, которые попадают в судебные морги. Работать же, обращает внимание господин Касаткин, с таким трупным материалом студенты могут всего лишь несколько часов в течение двух-трех дней, пока тело не будет погребено.
Благодаря закону о донации и отсутствию запрета на вывоз тел США были основным поставщиком кадаверов в Россию. Однако после введения антироссийских санкций американские компании перестали напрямую работать с российскими, говорит коммерческий директор образовательного проекта Moscadaver Олег Колесов. «Нам показалось, что это чисто политическое решение.
Все медкомпании, которые с нами работали, не только по биоматериалам, отказались от продления контрактов, оставив их не расторгнутыми, а замороженными»,— рассказывает он. Вопрос, по его словам, удалось решить через «возможности параллельного импорта». Собеседники “Ъ” отказались назвать рыночные расценки.
Господин Колесов уточнил, что цена на кадавера в среднем выросла на 80–120%. Стоимость курсов при этом повысилась на 20–30% (цена кадавер-курса для гинекологов начинается от 60 тыс. руб., для нейрохирургов — от 75 тыс. руб., для косметологов — от 100 тыс. руб.). Все это, подчеркивает Олег Колесов, отразится на конечных потребителях медуслуг — пациентах.
Михаил Касаткин утверждает, что российские компании, которые пытаются наладить поставки в рамках параллельного импорта, тоже сталкиваются с отказами, так как коллеги в других странах не хотят портить отношения с американскими партнерами.
Команда проекта KinesioCourse, уточнил он, сделала запас «свежезамороженного трупного материала на год-полтора». Большинство же подобных проектов в России переходят, по словам господина Касаткина, на пластинаты — специально подготовленный трупный материал, который можно использовать многократно. Минус в том, что его невозможно «вскрыть, разделить сухожилия, посмотреть, как устроен человеческий организм изнутри». Описывая масштаб потребности в трупном материале, Михаил Касаткин говорит, что, например, для косметологов в среднем в год нужно более 300 голов, для пластических хирургов — порядка 140 торсов.
Клиническое изучение трупного материала, поясняет Михаил Касаткин, дает более точное понимание мануальных техник, инвазивных методов воздействия, физиотерапевтических методов.
«Мы постоянно узнаем что-то новое о человеческой анатомии,— отмечает он.— Так, в 2023 году является мифом наличие у человека четырехглавой мышцы бедра, или квадрицепса. Потому что статистически на кадаверном материале показано, что у нас на самом деле пять, а у некоторых даже шесть головок этого квадрицепса. Грубо говоря, та анатомия, которую мы до сих пор учим в университетах, некорректна. А остеопатам, реабилитологам, физиотерапевтам, хирургам, неврологам критически важно понимать, что и где у человека находится, чтобы не допускать в лечении ошибок».
«Некоторые инициативные группы» пытались связываться с ответственными госструктурами и писали письма с просьбой расширить возможности использования российского биоматериала, рассказывает Олег Колесов, но ответа пока не получили: «Предполагаю, что, так как это федеральный закон, изменение его затруднено».
Медицинский адвокат Ирина Гриценко отмечает, что нормативно-правовая база в сфере передачи тела, органов и тканей умершего человека в организации для использования их в целях обучения студентов и врачей в России «находится в стадии развития».
Ст. 68 закона «Об основах охраны здоровья граждан» регламентирует, что тело, органы и ткани умершего человека могут использоваться в медицинских, научных и учебных целях при наличии письменного волеизъявления лица, сделанного им при жизни и нотариально удостоверенного в установленном порядке; а также если тело не востребовано после смерти человека по причине отсутствия его супруга, родственников, законных представителей или других лиц, взявших на себя обязанность осуществить погребение. Условиями для передачи невостребованного тела, продолжает госпожа Гриценко, являются соблюдение установленных законом «О погребении и похоронном деле» сроков (трое суток с момента определения причины его смерти); наличие запроса медицинской или учебной организации; наличие разрешения на такую передачу, выданного органом или лицом, назначившим судебно-медицинскую экспертизу тела. «Как отмечают мои коллеги — судебно-медицинские эксперты, проблемы чаще всего возникают на этапе выдачи разрешения на передачу невостребованного тела полицией»,— говорит Ирина Гриценко.
Сама процедура передачи тела, уточняет она, установлена в постановлении правительства от 21 июля 2012 года №750. В п. 3 сказано, что невостребованное тело, органы и ткани умершего человека при наступлении обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 12 федерального закона «О погребении и похоронном деле», могут быть переданы для использования в медицинских, научных и учебных целях образовательным, научным, а также медицинским организациям. Ирина Гриценко обращает внимание, что это может происходить только на безвозмездной основе. «Максимальный срок использования невостребованного тела, органов и тканей умершего человека не может превышать десяти лет. Срок для использования тела, органов и тканей умершего на основании его волеизъявления, сделанного при жизни, а также порядок и условия для передачи их медицинским или учебным организациям законодателем не установлены»,— говорит юрист.
Проректор Самарского государственного медицинского университета Минздрава России по профобразованию и межрегиональному взаимодействию Светлана Палевская сообщала “Ъ”, что вуз располагает собственным кадаверным центром, на базе которого проходят подготовку ординаторы хирургического профиля и реализуются программы дополнительного профобразования для врачей. «Санкции на этот процесс никак не повлияли, так как для обучения используется российский трупный материал в рамках российского законодательства»,— говорит госпожа Палевская.
Первый проректор Казанского госмедуниверситета Минздрава России Лайсан Мухарямова также отмечает, что вуз «не использует и не использовал зарубежный трупный материал».
Завкафедрой анатомии Волгоградского госмедуниверситета Минздрава России, врач-патологоанатом Светлана Калашникова заверяет, что «дефицита биоматериала для учебных и научных целей нет». «Отработанный порядок и нормативно-правовая платформа существует и, что особенно важно, адекватно работает еще со времен СССР. Система подготовки медицинских кадров в нашей стране обладает рядом преимуществ, в том числе возможностью обучения студентов в «анатомическом театре». В данном случае санкции нам не страшны, систему импортозамещения не придется внедрять, у нас все свое»,— говорит госпожа Калашникова.
В Волгоградском госмедуниверситете Минздрава России занятия для студентов проводятся непосредственно на базах патологоанатомических отделений. «Врачам надо обращаться не в частные клиники, а в ведущие государственные вузы РФ, где в рамках ДПО проводятся как секционные курсы, так и курсы повышения квалификации с использованием симуляционных технологий»,— заявили “Ъ” в пресс-службе вуза. Там уточнили, что материал для занятий в рамках программ дополнительного профобразования (ДПО) используется как российский, так и поставляемый из-за рубежа — и на настоящий момент с этим нет никаких сложностей, а стоимость его «если и изменилась, то незначительно».
- Газета «Коммерсантъ» №51 от 25.03.2023, стр. 1
- Наталья Костарнова подписаться отписаться
- Наука в России подписаться отписаться
Источник: www.kommersant.ru