. почему Афраний выбросил перстень, подаренный ему Понтием Пилатом . пилат понтий перстень афраний
Поделиться
Пррпрполролпрорп
Дело в том, что перстень прокуратора — это «зеленый свет» на дорогах того времени -достаточно было показать этот перстень античным погранцам или охранникам и тебя пропустят, куда ты направляешься. Что касается Афрания — он же Воланд — то он сам прекрасно подделывал печати, отчего и сам Пилат Понтийский был в не меньшей степени удивлен, но вознаградил Афрания перстнем по причине их тайного братства — так сказать ты моя ровня, мы с тобой побратались. Но Афранию этого не надо было, вот он и выбрсил это перстень. Это по фильму, но в книге этого эпизода нет, разве что в редакйии у Булгакова. Гипотеза Булгакова, от которой отказался автор, но воспользовался Бортко, чтобы подчернкуть то, что Афраний не зависит от простых людей, даже в образе Прокуратора — римского наместника.
Поделиться
Показать все комментарии
Пррпрполролпрорп
Разумеется, мысль нужно еще оформить и реализовать, что составляет 99,9% времени и труда. За это и получают люди лавры и все такое. Что касается того, заметили ли люди то, что вы заметили, то из 1 миллиона людей могут заметить человек десять, не более, которые потом делятся со всем миром.
Ирма Лаева
да да. знаю )) но это десять стоят миллиона ))))))))
Источник: sprashivalka.com
Афраний в романе «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова
Афраний — персонаж ершалимских глав романа «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. Начальник тайной стражи при прокураторе Иудеи Понтии Пилате. По долгу службы он руководит казнью Иешуа, затем убивает доносчика Иуду из Кириафа.
В сюжете романа
Афраний является самым загадочным персонажем романа «Мастер и Маргарита». При первых появлениях Булгаков описывает его как некого человека в капюшоне. Он встречается с Понтием Пилатом перед тем как последний объявил приговор Иешуа, и присутствует на казни наряду с центурионом Марком Крысобоем и начальником храмовой стражи:
«Пока секретарь собирал совещание, прокуратор в затененной от солнца темными шторами комнате имел свидание с каким-то человеком, лицо которого было наполовину прикрыто капюшоном, хотя в комнате лучи солнца и не могли его беспокоить. Свидание это было чрезвычайно кратко. Прокуратор тихо сказал человеку несколько слов, после чего тот удалился, а Пилат через колоннаду прошел в сад.»
— Глава 2
«За ними верхом ехали кентурион Марк, начальник храмовой стражи в Ершалаиме и тот самый человек в капюшоне, с которым Пилат имел мимолетное совещание в затемненной комнате во дворце.»
— Глава 16
Он уже 15 лет в тайной службе и привык быть осторожным:
— Я, прокуратор, пятнадцать лет на работе в Иудее. Я начал службу при Валерии Грате. Мне не обязательно видеть труп для того, чтобы сказать, что человек убит…
— Глава 26
«Прежде чем начать говорить, Афраний, по своему обыкновению, огляделся и ушел в тень и, убедившись, что, кроме Банги, лишних на балконе нет, тихо сказал…»
— Глава 26
Именно этот загадочный человек руководил казнью Иешуа Га-Ноцри:
«Повинуясь жестам человека в капюшоне, один из палачей взял копье, а другой поднес к столбу ведро и губку.»
— Глава 16
Разговор с Пилатом
После этого он встречается с Пилатом уже в уединенной обстановке, но и здесь его имя долгое время не называется. Весь их разговор построен из намеков, так как героям известно, что у дворцовых стен есть «уши»:
«Между двух мраморных львов показалась сперва голова в капюшоне, а затем и совершенно мокрый человек в облепившем тело плаще. Это был тот самый человек, что перед приговором шептался с прокуратором в затемненной комнате дворца и который во время казни сидел на трехногом табурете, играя прутиком.»
— Глава 25
Загадочный гость докладывает прокураторе об обстановке в городе:
— Я полагаю, прокуратор, — ответил гость, — что настроение в Ершалаиме теперь удовлетворительное.
— Так что можно ручаться, что беспорядки более не угрожают?
— Ручаться можно, — ласково поглядывая на прокуратора, ответил гость, — лишь за одно в мире — за мощь великого кесаря.
— Глава 25
— Теперь я спокоен, как, впрочем, и всегда спокоен, когда вы здесь.
— Прокуратор слишком добр!
— Глава 25
В числе прочего, он упоминает, что перед смертью Иешуа сказал, что считает трусость одним из самых страшных пороков. Несомненно Афраний понимает, что речь идет о прокураторе:
— Нет, игемон, он не был многословен на этот раз. Единственное, что он сказал, это, что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость.
— К чему это было сказано? — услышал гость внезапно треснувший голос.
— Этого нельзя было понять. Он вообще вел себя странно, как, впрочем, и всегда.
— Глава 25
Любопытно, что эти слова позже прокуратор прочтет и в конце пергамента приведенного Афранием Левия Матвея, которого на казни не было. Вероятно, именно Афраний является их автором.
Встреча Пилата и Афрания.
Иллюстрация Геннадия Калиновского
Прокуратор желает обратиться к гостю с необычной просьбой и начинает разговор с признания его заслуг:
— Нет, присядьте еще, — сказал Пилат, жестом останавливая своего гостя, — есть еще два вопроса. Второй — ваши громадные заслуги на труднейшей работе в должности заведующего тайной службой при прокураторе Иудеи дают мне приятную возможность доложить об этом в Риме.
Тут лицо гостя порозовело, он встал и поклонился прокуратору, говоря:
— Я лишь исполняю свой долг на императорской службе!
— Но я хотел бы просить вас, — продолжал игемон, — если вам предложат перевод отсюда с повышением, отказаться от него и остаться здесь. Мне ни за что не хотелось бы расстаться с вами. Пусть вас наградят каким-нибудь иным способом.
— Глава 25
Только после этого, в конце двадцать пятой главы, впервые звучит имя загадочного человека в капюшоне:
— Трудно знать так уж точно всех в этом громадном городе, прокуратор…
— О нет, нет, Афраний! Не преуменьшайте своих заслуг!
— Глава 25
Понтий Пилат поручает Афранию тайно захоронить всех троих и намекает, что нужно избавиться от Иуды, который выдал Иешуа властям. И уточняет, что это необходимо исполнить в течении одного дня:
— Я жду, — заговорил Пилат, — доклада о погребении, а также и по этому делу Иуды из Кириафа сегодня же ночью, слышите, Афраний, сегодня. Конвою будет дан приказ будить меня, лишь только вы появитесь. Я жду вас!
— Глава 25
В качестве оплаты за услугу он дает Афранию кошель с монетами, под видом возврата долга:
— Ах да, — негромко вскричал Пилат, — я ведь совсем забыл! Ведь я вам должен.
Гость изумился.
— Право, прокуратор, вы мне ничего не должны.
— Ну как же нет! При въезде моем в Ершалаим, помните, толпа нищих… я еще хотел швырнуть им деньги, а у меня не было, и я взял у вас.
— О прокуратор, это какая-нибудь безделица!
— И о безделице надлежит помнить.
Тут Пилат обернулся, поднял плащ, лежащий на кресле сзади него, вынул из-под него кожаный мешок и протянул его гостю. Тот поклонился, принимая его, и спрятал под плащ.
— Глава 25
Афраний верно понимает намек прокуратора и отправляется к возлюбленной Иуды, Низе. После его визита она назначает встречу Иуде, но вместо Низы на свидание являются трое убийц, и среди них — Афраний. Зарезав Иуду, они забирают у него кошель с тридцатью сребрениками и подбрасывают их первосвященнику построившему арест Иешуа.
Выполнив указание, Афраний идет во дворец Пилата, чтобы сообщить, что Иуда убит, а Иешуа и другие казненные похоронены. В благодарность за безупречную работу Прокуратор отдает Афранию свой перстень:
— Благодарю вас за все, что сделано по этому делу. Прошу вас завтра прислать ко мне Толмая, объявив ему заранее, что я доволен им, а вас, Афраний, — тут прокуратор вынул из кармана пояса, лежавшего на столе, перстень и подал его начальнику тайной службы, — прошу принять это на память.
Афраний поклонился, молвив:
— Большая честь, прокуратор.
— Глава 26
Афраний и Воланд
В разговоре с литераторами на Патриарших Воланд утверждает, что «тайно, инкогнито» присутствовал на суде Пилата и при его разговоре с первосвященником Каифой:
«…я лично присутствовал при всем этом. И на балконе был у Понтия Пилата, и в саду, когда он с Каифой разговаривал, и на помосте, но только тайно, инкогнито, так сказать, так что прошу вас — никому ни слова и полный секрет. »
— «Мастер и Маргарита», Глава 3
По одной из версий, неуместным повторением «тайно, инкогнито» герой намекает на свою должность. Во второй редакции романа об этом говорилось почти открыто. Азазелло заявляет, что собственноручно убил Иуду:
«Мечтает только об одном — вернуться на балкон, увидеть пальмы, и чтобы к нему привели арестанта, и чтобы он мог увидеть Иуду Искариота. Но разрушился балкон, а Иуду я собственноручно зарезал в Гефсиманском саду, — прогнусил Азазелло.»
— «Великий канцлер», Ночь (Глава предпоследняя)
На это указывает и перстень с черным камнем который носит Воланд в ранних редакциях романа. Такой же перстень был на пальце у прокуратора, и, вероятно, именно его он подарил Афранию за убийство Иуды.
В последующем Булгаков убрал прямые указания на эту параллель из романа.
Внешность
«Явившийся к Пилату человек был средних лет, с очень приятным округлым и опрятным лицом, с мясистым носом. Волосы его были какого-то неопределенного цвета. Сейчас, высыхая, они светлели. Национальность пришельца было бы трудно установить.
Основное, что определяло его лицо, это было, пожалуй, выражение добродушия, которое нарушали, впрочем, глаза, или, вернее, не глаза, а манера пришедшего глядеть на собеседника. Обычно маленькие глаза свои пришелец держал под прикрытыми, немного странноватыми, как будто припухшими, веками. Тогда в щелочках этих глаз светилось незлобное лукавство. Надо полагать, что гость прокуратора был склонен к юмору. Но по временам, совершенно изгоняя поблескивающий этот юмор из щелочек, теперешний гость широко открывал веки и взглядывал на своего собеседника внезапно и в упор, как будто с целью быстро разглядеть какое-то незаметное пятнышко на носу у собеседника. Это продолжалось одно мгновение, после чего веки опять опускались, суживались щелочки, и в них начинало светиться добродушие и лукавый ум.»
— Глава 25
«Пришедший откинул капюшон, обнаружив совершенно мокрую, с прилипшими ко лбу волосами голову, и, выразив на своем бритом лице вежливую улыбку, стал отказываться переодеться, уверяя, что дождик не может ему ничем повредить.»
— Глава 25
«Теперь на лошадь вскочил человек в военной хламиде и с коротким мечом на бедре. Он тронул поводья, и горячая кавалерийская лошадь пошла рысью, потряхивая всадника.»
— Глава 26
Источник: theocrat.ru
Афраний — это Воланд? (Из работы Лидии Яновской)
Или Воланд присутствует на балконе у Пилата в виде Афрания, начальника тайной службы?
Эта версия, кажется, впервые обозначилась в фильме Анджея Вайды, где Воланда и Афрания играл — впрочем, весьма неубедительно — один актер, а действие происходило в современной Варшаве. Потом версия была повторена в сочинении Б. Гаспарова и столь же неубедительно подкреплена рассуждениями о параллелях всего со всем в мотивных структурах романа «Мастер и Маргарита»[. А потом появился поэт Евгений Австрих, мы встретились у друзей в Иерусалиме, и он сказал решительно: «Воланд и Афраний — одно лицо!» — «Опять гаспаровские параллели? — затосковала я. — Я уже слышала». — «Нет», — сказал Австрих и, неодобрительно высказавшись о параллелях Гаспарова, предложил перечесть сцену убийства Иуды: «Там же Афраний одет, как Воланд».
Тут, надо сказать, что-то произошло. То ли Евгений закричал: «Что случилось?», то ли даже стал трясти меня за плечо. На самом деле ничего не случилось. Просто я отключилась и мысленно стала просматривать булгаковские тетради, которые тогда помнила еще очень хорошо.
Вот, после убийства Иуды (окончательный текст, пятая редакция романа): «Теперь на лошадь вскочил человек в военной хламиде и с коротким мечом на бедре».
А вот и Воланд в его торжественном выходе на балу: «Тогда произошла метаморфоза. Исчезла заплатанная рубаха и стоптанные туфли. Воланд оказался в какой-то черной хламиде со стальной шпагой на бедре».
А что было в предшествующей тетради (в четвертой редакции)? «И тогда произошла метаморфоза. Фрак Воланда исчез. Воланд оказался не то в черном плаще, не то в сутане». И шпаги здесь не было. До метаморфозы: «Воланд был во фраке и двигался чуть прихрамывая и опираясь на трость».
После убийства Иуды: «Теперь на лошадь вскочил человек в хламиде, с коротким мечом».
Тут очень важно восстановить порядок возникновения строк — под пером Булгакова и далее, под его диктовку. И мы увидим, что сначала, в редакции четвертой, возникает описание Воланда на балу: на нем сутана, и он опирается на трость. Потом пишется текст об убийстве Иуды: на лошадь вскакивает «человек в хламиде, с коротким мечом».
Далее диктуется редакция пятая, бал, на котором происходит метаморфоза и на Воланде вместо заплатанной рубахи (здесь уже рубаха, а не фрак), оказывается «черная хламида» и «стальная шпага на бедре». Еще через несколько дней диктуется глава об убийстве Иуды и описание Афрания «в военной хламиде и с коротким мечом на бедре».
Совпадения легкие — как доказательство они не пройдут, хотя в поэтическом слухе Евгению Австриху не откажешь. Но тут, оттесняя историю с хламидой и мечом на бедре, в моем мозгу тревожной лампочкой вспыхивают неизвестные Австриху строки из четвертой редакции романа. Здесь Воланд просматривал рукопись мастера:
«- Ну, теперь все ясно, — сказал Воланд и постучал длинным пальцем с черным камнем на нем по рукописи».
В окончательном тексте этого камня на пальце Воланда не будет — он появится в другом месте, в диалоге Пилата с Афранием: «- Но, во всяком случае, — озабоченно заметил прокуратор, и тонкий, длинный палец с черным камнем перстня поднялся вверх. »
И в третий раз возникает загадочный перстень, по-видимому, этот самый:
«Благодарю вас за все, что сделано по этому делу», — благодарит Пилат Афрания за достойное погребение Иешуа, но главным образом, конечно, за убийство Иуды. «. Тут прокуратор вынул из кармана пояса, лежащего на столе, перстень и подал его начальнику тайной службы, — прошу принять это на память».
Драгоценный перстень, подаренный Пилатом Афранию, носит Воланд. Не потому ли, что Воланд (в личине Афрания!) его и получил — за убийство Иуды?
У «человека в капюшоне» в этом убийстве двое подручных. Один из них не описан. Другой помечен так: «мужская коренастая фигура». А в одной из ранних редакций романа, точнее, в редакции второй, в главе «Ночь», была выразительная строка: «А Иуду я собственноручно зарезал в Гефсиманском саду, — прогнусил Азазелло».
Коренастая фигура. Азазелло. В последней редакции романа именно Азазелло повторяет ритуал. Правда, Майгеля он убивает не ножом, а выстрелом из пистолета. Другая эпоха — другое оружие.
Источник: davidaidelman.livejournal.com