10 мая 2018 г., 21:36
— Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
— Сам человек и управляет, — поспешил сердито ответить Бездомный на этот, признаться, не очень ясный вопрос.
— Виноват, — мягко отозвался неизвестный, — для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
И, в самом деле, — тут неизвестный повернулся к Берлиозу, — вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас… кхе… кхе… саркома легкого… — тут иностранец сладко усмехнулся, как будто мысль о саркоме легкого доставила ему удовольствие, — да, саркома, — жмурясь, как кот, повторил он звучное слово, — и вот ваше управление закончилось! Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать, вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье — совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи. — Воланд и Иван Николаевич Понырев (Бездомный)
вы сказали что у меня кроме молитвы ничего нет
…
— Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер. — Воланд
…
-. Первоначально он отнесся ко мне неприязненно и даже оскорблял меня, то есть думал, что оскорбляет, называя меня собакой, — тут арестант усмехнулся, — я лично не вижу ничего дурного в этом звере, чтобы обижаться на это слово. — Иешуа (Га-Ноцри)
…
– Беда в том, – продолжал никем не останавливаемый связанный, – что ты слишком замкнут и окончательно потерял веру в людей. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку. Твоя жизнь скудна, игемон, – и тут говорящий позволил себе улыбнуться. — Иешуа (Га-Ноцри) пятому прокуратору Иудеи Понтийскому Пилату
…
— А теперь скажи мне, что это ты все время употребляешь слова «Добрые
люди»? Ты всех, что ли, так называешь?
— Всех, — ответил арестант, — злых людей нет на свете.
— Впервые слышу об этом, — сказал Пилат, усмехнувшись, — но, может
быть, я мало знаю жизнь! Можете дальнейшее не записывать, — обратился он к
секретарю, хотя тот и так ничего не записывал, и продолжал говорить
арестанту: — В какой-нибудь из греческих книг ты прочел об этом?
— Нет, я своим умом дошел до этого.
Мухаммед Али: У МЕНЯ КРОМЕ МОЛИТВЫ НИЧЕГО НЕТ!
— И ты проповедуешь это?
— Да.
— А вот, например, кентурион Марк, его прозвали Крысобоем, — он —
добрый?
— Да, — ответил арестант, — он, правда, несчастливый человек. С тех
пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Интересно бы
знать, кто его искалечил? — Иешуа (Га-Ноцри) и пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат
…
— Правду говорить легко и приятно — Иешуа (Га-Ноцри)
.
Если бы в следующее утро Степе Лиходееву сказали бы так: «Степка! Тебя расстреляют, если ты сию минуту не встанешь!» — Степа ответил бы томным, чуть слышным голосом: «Расстреливайте, делайте со мною, что хотите, но я не встану».
…
Отчитав таким образом Ивана, гость осведомился:
– Профессия?
– Поэт, – почему-то неохотно признался Иван.
Пришедший огорчился.
– Ох, как мне не везет! – воскликнул он, но тут же спохватился, извинился и спросил: – А как ваша фамилия?
– Бездомный.
– Эх, эх. – сказал гость, морщась.
– А вам, что же, мои стихи не нравятся? – с любопытством спросил Иван.
– Ужасно не нравятся.
– А вы какие читали?
– Никаких я ваших стихов не читал! – нервно воскликнул посетитель.
– А как же вы говорите?
– Ну, что ж тут такого, – ответил гость, – как будто я других не читал? Впрочем. разве что чудо? Хорошо, я готов принять на веру. Хороши ваши стихи, скажите сами?
– Чудовищны! – вдруг смело и откровенно произнес Иван.
– Не пишите больше! – попросил пришедший умоляюще.
– Обещаю и клянусь! – торжественно произнес Иван. — мастер и Иван Николаевич Понырев (Бездомный)
.
Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы. Черт их знает, как их зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы очень отчетливо выделялись на черном ее весеннем пальто. Она несла желтые цветы! Нехороший цвет. Она повернула с Тверской в переулок и тут обернулась. Ну, Тверскую вы знаете?
По Тверской шли тысячи людей, но я вам ручаюсь, что увидела она меня одного и поглядела не то что тревожно, а даже как будто болезненно. И меня поразила не столько ее красота, сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество в глазах!
Повинуясь этому желтому знаку, я тоже свернул в переулок и пошел по ее следам. Мы шли по кривому, скучному переулку безмолвно, я по одной стороне, а она по другой. И не было, вообразите, в переулке ни души. Я мучился, потому что мне показалось, что с нею необходимо говорить, и тревожился, что я не вымолвлю ни одного слова, а она уйдет, и я никогда ее более не увижу.
И, вообразите, внезапно заговорила она:
— Нравятся ли вам мои цветы?
Я отчетливо помню, как прозвучал ее голос, низкий довольно-таки, но со срывами, и, как это ни глупо, показалось, что эхо ударило в переулке и отразилось от желтой грязной стены. Я быстро перешел на ее сторону и, подходя к ней, ответил:
— Нет.
Она поглядела на меня удивленно, а я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину! Вот так штука, а? Вы, конечно, скажете, сумасшедший?
— Ничего я не говорю, — воскликнул Иван и добавил: — Умоляю, продолжайте!
И гость продолжал:
— Да, она поглядела на меня удивленно, а затем, поглядев, спросила так:
— Вы вообще не любите цветов?
В голосе ее была, как мне показалось, враждебность. Я шел с нею рядом, стараясь идти в ногу, и, к удивлению моему, совершенно не чувствовал себя стесненным.
— Нет, я люблю цветы, только не такие, — сказал я.
— А какие?
— Я розы люблю.
Тут я пожалел о том, что это сказал, потому что она виновато улыбнулась и бросила свои цветы в канаву. Растерявшись немного, я все-таки поднял их и подал ей, но она, усмехнувшись, оттолкнула цветы, и я понес их в руках.
Так шли молча некоторое время, пока она не вынула у меня из рук цветы, не бросила их на мостовую, затем продела свою руку в черной перчатке с раструбом в мою, и мы пошли рядом. — мастер, рассказывающий Ивану Николаевичу Поныреву (Бездомному) о встрече с Маргаритой
.
-. Я лёг заболевшим, а проснулся больным. — мастер
…
-. Ведь сколько же раз я говорил вам, что основная ваша ошибка заключается в том, что вы недооцениваете значение человеческих глаз. Поймите, что язык может скрывать истину, а глаза — никогда! — артист из сна Никанора Ивановича Босого (председатель домкома номер триста два-бис по Садовой)
…
Надлежит открыть одну тайну Максимилиана Андреевича. Нет спору, ему было жаль племянника жены, погибшего в расцвете лет. Но, конечно, как человек деловой, он понимал, что никакой особенной надобности в его присутствии на похоронах нету. И тем не менее Максимилиан Андреевич очень спешил в Москву. В чем же было дело?
В одном — в квартире. Квартира в Москве? Это серьезно. Неизвестно почему, но Киев не нравился Максимилиану Андреевичу, и мысль о переезде в Москву настолько точила его в последнее время, что он стал даже худо спать. Его не радовали весенние разливы Днепра, когда, затопляя острова на низком берегу, вода сливалась с горизонтом.
Его не радовал тот потрясающий по красоте вид, что открывался от подножия памятника князю Владимиру. Его не веселили солнечные пятна, играющие весною на кирпичных дорожках Владимирской горки. Ничего этого он не хотел, он хотел одного — переехать в Москву.
…
— Я люблю сидеть низко, — заговорил артист, — низкого не так опасно падать.
…
— Совсем худо, — заключил хозяин, — что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих. — Воланд
…
Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!
…
Забыть его, чего бы ни стоило — забыть! Но он не забывается, вот горе в чем. — мысли Маргариты о мастере
…
-. Моя драма в том, что я вижу с тем, кого я не люблю, но портить ему жизнь считаю делом недостойным. Я от него ничего не видела, кроме добра. — Маргарита
…
— Трудный народ эти женщины! — он засунул руки в карманы и далеко вперед вытянул ноги. — Зачем, например, меня послали по этому делу? Пусть бы ездил Бегемот, он обаятельный.
Маргарита заговорила, криво и жалко улыбаясь:
— Перестаньте вы меня мистифицировать и мучить вашими загадками. Я ведь человек несчастный, и вы пользуетесь этим. Лезу я в какую-то странную историю, но, клянусь, только из-за того, что вы поманили меня словами о нем! У меня кружится голова от всех этих непонятностей.
— Без драм, без драм, — гримасничая, отозвался Азазелло, — в мое положение тоже нужно входить. Надавать администратору по морде, или выставить дядю из дому, или подстрелить кого-нибудь, или какой-нибудь еще пустяк в этом роде, это моя прямая специальность, но разговаривать с влюбленными женщинами — слуга покорный. Ведь я вас полчаса уже уламываю. — Бегемот и Маргарита
…
— Я тебе сказку расскажу, — заговорила Маргарита и положила разгоряченную руку на стриженную голову, — была на свете одна тетя. И у нее не было детей, и счастья вообще тоже не было. И вот она сперва много плакала, а потом стала злая. — Маргарита умолкла, сняла руку — мальчик спал.
…
-. И вообще я позволю себе смелость посоветовать вам, Маргарита Николаевна, никогда и ничего не бояться. Это неразумно. — Коровьев-Фагот
…
– Это водка? – слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
– Помилуйте, королева, – прохрипел он, – разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт! — Бегемот и Маргарита
…
— Вранье!
— Интереснее всего в этом вранье то, — сказал Воланд, — что оно — вранье от первого до последнего слова. — Воланд
…
-. никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут! — Воланд
…
Рукописи не горят. — Воланд
…
— Нет документа, нет и человека. — Коровьев-Фагот
…
— Домработницы все знают, — заметил кот, многозначительно поднимая лапу, — это ошибка думать, что они слепые. — Бегемот
…
-. Единственное, что он сказал, что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость. — Афраний
…
Они спорили о чем-то очень сложном и важном, причем ни один из них не мог победить другого. Они ни в чем не сходились друг с другом, и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. — о Потии Пилате и Иешуа (Га-Ноцри)
…
-. Чтобы жениться, прокуратор, требуются деньги, чтобы произвести на свет человека, нужны они же, но чтобы зарезать человека при помощи женщины, нужны очень большие деньги. — Афраний
…
Прокуратор изучал пришедшего человека жадными и немного испуганными глазами. Так смотрят на того, о ком слышали много, о ком и сами думали и кто, наконец, появился.
…
-. Вы судите по костюму? Никогда не делайте этого, драгоценнейший страж! Вы можете ошибиться, и притом весьма крупно. — Коровьев-Фагот
…
— Прелесть моя. — начал нежно Коровьев.
— Я не прелесть, — перебила его гражданка.
— О, как это жалко. — Коровьев
…
— Достоевский умер, — сказала гражданка, но как-о не очень уверенно.
— Протестую! — горячо воскликнул Бегемот. — Достоевский бессмертен! — Бегемот
…
-. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ.
Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп. — Воланд
…
-. Меня охватила грусть перед дальней дорогой. Не правда ли, мессир, она вполне естественна, даже тогда, когда человек знает, что в конце этой дороги ждет счастье? — Маргарита
…
. тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит. — Воланд
…
— Мне туда, за ним? — спросил беспокойно мастер, тронув поводья.
— Нет, — ответил Воланд, — зачем же гнаться по следам того, что уже окончено? — мастер и Воланд
Никанор Иванович Босой
Источник: www.livelib.ru
Изречения Святых Отцев, высказывания и цитаты священников, монахов, старцев, цитаты из Священного Писания
Высказывания, цитаты Святых Отцев, священников, монахов, старцев как ныне живущих, так и почивших! Цитаты из Святого Писания!
Слышит ли Господь наши молитвы ?
Воззовет ко Мне, и услышу его.
(Пс. 90, 15).
Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам.
(Ин. 16, 23).
Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.
(Мф. 7, 7-8).
Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня.
(Мф. 15, 8).
И вот какое дерзновение мы имеем к Нему, что, когда просим по воле Его, Он слушает нас.
(1 Ин. 5, 14).
Просите, и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений.
(Иак. 4, 3).
За Богом молитва, а за царем служба не пропадает.
Бог не как свой брат, скорее поможет.
Русская пословица.
Благой Податель смотрит и на прошение, и на время. Как плод, снятый прежде времени, вреден, так и дар, не вовремя данный, причиняет вред, а впоследствии он же полезен. Если прошение неблаговременно, то Податель медлит исполнить его.
Слушай, возлюбленный: если и отказано тебе в получении просимого, не преставай взывать к Богу, не приходи в уныние, что не будешь услышан. Вспомни хананеянку и поревнуй ее терпению; вспомни, как ей было отказываемо в получении просимого ею. Почему ученики приходят ко Христу и говорят за нее: отпусти ее, потому что кричит за нами (Мф. 15, 23). Отринул ее вконец?
Не мало отказывал ей, но дал ей, чего просила, в наше научение, чтобы и мы, получив отказ, умели стоять в своем прошении.
Преподобный Ефрем Сирин (IV век).
Как же будет Бог человеколюбив, если Он исполнит вредное для меня прошение?
Блаженный Феофилакт Болгарский (ок. 1107).
Не домогайся немедленно получить просимое, как бы приобретая это силою. Богу угодно, если пребудешь в молитве, оказать тебе большее благодеяние. А что выше сего: беседовать с Богом и быть привлекаемым в общение с Ним?
Преподобный Нил Синайский (IV-V вв.).
Когда молимся, и Бог медлит услышать, то делает это к пользе нашей, дабы научить нас долготерпению; а посему и не надобно унывать, говоря: мы молились, и не были услышаны. Бог знает, что человеку полезно.
Преподобный Варсонофий Великий (VI в.).
Бог не презирает молитвы, но желания их иногда не исполняет единственно для того, чтобы по Божественному Своему намерению устроить все лучше. Что бы было, если бы Бог — Всеведец — совершенно исполнял наши желания? Я думаю, хотя не утверждаю, что все земнородные погибли.
Преподобный Лев Оптинский (+1841).
Кто грешит и от греха не отстает, того молитва не принимается.
Святитель Тихон Задонский (1724-1783).
Всякому человеку хочется помогать и оказывать внимание тем, которых видит он не спящими, не ленивыми, но готовыми, расположенными и желающими делать, что надлежит. Как же ты, беспробудно спящий и не заботящийся о своем спасении, просишь себе неодолимой помощи и огорчаешься, не получая ее? Пусть предшествует то, что в твоих силах, тогда последует и зависящее от этой помощи.
Преподобный Исидор Пелусиот (V век).
Господь молитвы всех слышит. Только гордых не принимает. А смиренных и укоряющих себя всегда приемлет. Господь тебе помогает только ты не можешь видеть сего. Он не может оставить тебя, ибо любит тебя.
Преподобный Анатолий Оптинский (Зерцалов) (1824-1894).
Видали ли вы добродушного и внимательного человека? Как он внимателен, не проронит ни одного слова, войдет в силу или сущность каждого вашего прошения, каждого слова. А Бог несравненно внимательнее: Он к каждому движению души внимателен, к каждому сердечному движению, к каждому воздыханию; ни одна капля слезная, ни одна частица капли не утаится от Него.
Потому ты не получаешь от Бога просимого, что мерзости идолопоклонства не оставляешь: служения чреву. Бога истинного просишь, а Богу-чреву работаешь.
Соберите мысли свои из рассеяния мира и обратите их к Богу всецело; примиритесь со всеми; пусть в сердце вашем царствует мир и тишина ≈ пусть замолкнут все страсти, все привязанности сердца к земному, воздыхайте глубоко и искренно, проливайте слезы теплые и нелицемерные о грехах своих, зрите свои грехи, осуждайте себя немилосердно и чистосердечно: и увидите, что Господь не заставит вас дожидаться Его; Еще глаголющу ти, речет: се, приидох (Ср.: Дан. 9, 21, 23).
Праведный Иоанн Кронштадтский (1829-1908).
Кто не почитает себя грешником, того молитва не приемлется Богом.
Если молишься Богу о чем-либо, и Он медлит услышать тебя, не скорби об этом. Ты не умнее Бога. Делается же это с тобою или потому, что ты недостоин получить просимое, или потому, что пути сердца твоего не соответственны, но противны с просимым тобою, или потому, что ты не достиг еще той меры, которая нужна для того, чтобы принять дарование, просимое тобою.
Преподобный Исаак Сирин (VII век).
Бог не слышит? Бог всё слышит и видит. Только желание твое исполнить не находит полезным для тебя. Он вверг тебя в огонь искушения, чтоб из тебя выжечь всё неправое, и не погасит огня сего, пока вполне не очистишься. Ты похож теперь на хлеб, посаженный в печь.
Хозяйка не вынет хлеба из печи, пока не удостоверится, что он испекся; и Господь не изведет тебя из печи скорби твоей, пока не увидит, что ты прочно установился в добрых расположениях.
Если замедляется иногда просимое, то это зависит от неготовности ещё просящего принять просимое.
Перекрестился ты раз-другой, и ждешь, что вот-вот всё небо подвигнется тебе на помощь; сам же, между тем, и на волос не движешься к тому, чего требует от тебя Бог в настоящих твоих обстоятельствах. Как же тебя слышать? Покайся, исповедуй грехи, положи исправить свои сердечные расположения, и жди, как благоволит устроить тебя Бог, не предрешая того.
Тогда если и придет на мысль, что Бог не слышит, всё же ты хоть какое-либо основание к тому иметь будешь. Но я думаю, что такая мысль не придет уже. Ибо тогда совесть будет уверять тебя, что всё еще мало терпел сравнительно с грехами, и молиться тебя заставит: прибавь, Господи, чтоб совсем очиститься.
Помощь Божия всегда готова и всегда близ, но она уделяется только ищущим и трудящимся, и притом тогда, когда ищущие переиспытают все свои средства и полным сердцем начнут взывать: «Господи, помоги!» А пока остается, хоть малое, чаяние чего-либо от своих способов, Господь не вмешивается сюда.
Молитва никогда не пропадёт даром, исполняет Господь прошение или нет. По неведению мы часто просим неполезного и вредного. Не исполняя этого, Бог за труд молитвенный подаст другое что, незаметно для нас самих.
Если хочем, всё сможем. Ибо если захочем — взыщем; взыскав — взмолимся; взмолившись — помощь получим, и с сею помощию всё возможем. Так говорит апостол: Вся могу о укрепляющем мя Христе Господе (Флп. 4, 13). Но, конечно, не вяло нужно просить и не кое-как надеяться, а то и другое — сильно, глубоко и всеусердно.
Святитель Феофан, Затворник Вышенский (1815-1894).
Бог не внимает молитве такого человека, который сам оказывает преслушание Богу.
Все писание свидетельствует, что человек не бывает услышан Богом, если он молится Богу не в подвиге и утомлении тела, не из среды лишений, не из сердца сокрушенного и смиренного. Приступим все усердно молитвою к благости Божией в слезах, в удручении тела подвигами и лишениями, оказывая покорность пред каждым человеком, смиряясь пред братиями нашими как пред превосходящими нас во всех отношениях, не воздавая никому зла за зло, не питая ни о ком худых помышлений в сердце, имея со всеми одно сердце и одну душу.
Преподобный Исаия (IV век).
Бог по беспредельной благости и милосердию всегда готов все даровать человеку, но человек не всегда готов принять от Него что-нибудь.
Молитва без любви не бывает услышана.
Наши молитвы безплодны потому, что это не суть прошения прилежные и неотступные, которые бы исходили из глубины души и в которых бы вся душа изливалась, но только желания слабые, которые мы изрекаем без возбуждения духа и думаем, что они сами собой должны исполниться; или потому, что прошения наши нечисты и злы, что мы просим вредного, а не полезного для души нашей, или просим не во славу Божию, но для удовлетворения наших хотений плотских и самолюбивых.
Нет человека, которого молитва не могла бы сделаться сильной, если он того твердо и чистосердечно, с верой и упованием на Бога, возжелает; и нет вещи, в которой бы молитва не могла соделаться действенной, если только предмет молитвы не противен премудрости и благости Божией и благу молящегося.
Святитель Филарет, митрополит Московский (1783-1867).
В то время, когда Господь не посылает нам просимого, Он как бы готовит, как бы определяет, как лучше наградить нас. Наша неотступная просьба столько же приятна Богу, сколько людям она противна: из нее Бог видит, что мы усердно желаем просимого и что мы не хотим получить этих благ ни от кого другого, кроме Бога.
Архимандрит Кирилл (Павлов) (XX-XXI вв.).
Если не тотчас услышаны молитвы наши, значит, Он не желает, чтобы с нами было то, чего мы хотим, но то. Чего Он хочет. В этом случае Он желает нам и приготовляет нечто большее и лучшее, чем то, о чем мы у Него в молитве просим. Поэтому всякую молитву сокрушенно нужно оканчивать: Отче, да будет Твоя, а не моя воля!
Через Исаию говорил Господь непослушному народу: «Когда умножаете молитвы, я не слышу». А немного дальше: «Если вы будете покорными и послушными, то вкусите блага земли». Итак, значит, Бог нас слушает, когда мы слушаем, и не слушает, когда мы не слушаем. Еще нас не слушает и тогда, когда мы просим что-либо вредное и неразумное.
Еще нечто. Почему ты молишься Богу лишь в напастях? Этим ты себя принижаешь, а Бога твоего оскорбляешь. Творец наш хочет от нас, чтобы мы непрестанно чувствовали его присутствие, и чтобы непрестанно с ним молитвенно общались. «Непрестанно молитесь» (1, Фес. 5, 17).
Святитель Николай Сербский (Велимирович) (1881-1956).
Когда хотим милости от Бога, мы должны прежде показать себя достойными этой милости.
Святитель Иоанн Златоуст (407).
Раньше я думал, что Господь творил чудеса только по молитвам святых, но теперь узнал, что и грешному сотворит Господь чудо, как только смирится душа его, ибо когда человек научится смирению, тогда Господь слушает его молитвы.
Преподобный Силуан Афонский (1866-1938).
Все, просящие чего-нибудь у Бога и не получающие, без сомнения, не получают по какой-либо из сих причин: или потому, что прежде времени просят; или потому, что просят не по достоинству, а по тщеславию; или потому, что, получивши просимое, возгордились бы или впали бы в нерадение.
Долго пребывая в молитве и не видя плода, не говори: Я ничего не приобрел. Ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение; и какое благо выше сего: прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним?
Бог дарует больше, чем мы просим. Мытарь просил отпущение, а получил оправдание. Разбойник просил Господа помянуть его в Царствии, но первый наследовал рай.
Преподобный Иоанн Лествичник (649).
Часто бывает, что мы просим безрассудно себе не хлеба, но камня, не рыбы, но скорпиона, ибо мы не знаем часто, о чем молиться, как должно.
Если кто, долго моля Бога об исполнении какой-либо его просьбы, не получает просимого, то пусть знает он, что Милосердный Отец Небесный не спешит исполнить его просьбу или потому, что просимое не в пользу послужит просителю, или же отлагает исполнение просьбы для того, чтобы заставить просителя почаще молиться и приучить его к терпению для большей награды.
И так часто бывает, что неуслышанная молитва приносит успокоение ума и сердца, откуда и можем узнать волю Божию, что не в исполнении просимого нами, но во всецелом предании себя в волю Божию относительно испрашиваемого предмета открывается благоволение Божие.
Святитель Иоанн, митрополит Тобольский (1715).
Если Он чего-то нам не дает или для того, чтобы испытать нас, или же для того, чтобы нас уберечь, то будем не только принимать это с радостью, но и размышлять об этом, чтобы получить от этого пользу. Он знает, когда и как помочь Своему созданию, Он помогает ведомым Ему способом в нужный для этого час. Однако часто Его немощному созданию не хватает терпения, оно хочет получить просимое сию же минуту, как малое дитя, которое просит у матери бублик недопеченным и не может потерпеть, покуда он будет готов.
Можно иметь веру не только с горчичное зерно, но и с килограмм горчицы, но если нет соответствующего вере смирения, то Бог не станет действовать, потому что это не пойдет человеку на пользу. Если есть гордость, то вера не действует.
Старец Паисий Святогорец (1924-1994).
Источник: elitsy.ru
«Кроме тебя и Бога нет никого. »
Ответы протоиерея
Александра ШАРГУНОВА
Что означают слова преподобного Антония Великого:
«Пока ты не поймёшь, что кроме тебя и Бога нет никого,
ты будешь страдать»? Означает ли это, что я не должна
видеть, что происходит с другими?
С.В. Донцова, г. Тверь
Разумеется, нет. Все знают, наверное, аксиому духовной жизни – на пути к Богу всегда стоит наш ближний. И известны слова преподобного Серафима Саровского: «Спасись сам – и тысячи вокруг тебя спасутся». Преподобный Антоний Великий, по сути, говорит о том же самом. Вы помните Евангелие об исцелении расслабленного?
Он был в этой болезни в течение тридцати восьми лет. Время всегда идёт слишком медленно, когда мы влачимся по этой земле без Христа. Без Христа и окружённые равнодушием других к нашим нуждам. «Благо тому, кто терпеливо ждёт спасения от Господа», – было сказано ещё в Ветхом Завете (Плач Иерем. 3, 26).
Новое для нас в этой ситуации в том, что исцеление расслабленного – знамение Воскресения Христова. Оно совершилось ради нашего воскресения, потому что смерть хуже, чем состояние расслабленности. Взгляд Господа ищет нас. «Я видел, – говорит Он. – Я вижу страдания Моего народа». И каждый христианин должен стремиться приобщиться к такому видению. Смысл нашей жизни – в том, чтобы открыться этому взгляду любви Господа, обращённому к нам и ко всем чадам Божиим, ко всем людям, которые тащатся по земле в своём страдании.
Он всегда нов, этот взгляд любви и сострадания нашего Господа, Он не оставляет нас никогда. Почему преподобный Антоний Великий так подчёркивает необходимость наших личных отношений с Господом? Мы должны узнать, что от Него, а не от нас исходит инициатива. Он первый возлюбил нас. Он берёт всё происходящее с нами в Свои руки, но в безконечном уважении к нашему выбору, к нашей свободе.
«Хочешь ли исцелиться?» С этого момента время ускоряется. Будем ли мы правдивыми во всей правде нашего желания? Это предполагает, что в глубине нашей сердечной молитвы мы хотим быть правдивыми. А быть правдивыми – значит признать, как этот человек: «Да, Господи, но нет никого, кто мог бы вызволить меня из моей беды».
Это признание идёт далеко, потому что так или иначе, когда мы влачимся по земле, несмотря ни на что, мы всегда рассчитываем на когото, на что-то и более всего на самих себя. Признать, что эта надежда напрасна – значит начать освобождаться от нашего недуга правдой. У меня нет никого! Господь напоминает нам: «Без Меня не можете творить ничего», абсолютно ничего.
Ну да, скажете вы, но ведь есть всё-таки у меня люди, которые в той или иной степени помогают мне, и без которых я просто не мог бы выжить. Наверное, и у расслабленного были такие люди, без которых невозможно было бы его существование. Например, кто-то давал ему поесть. Однако речь здесь идёт о другом – о нашем вечном спасении. О том, чтобы довериться Богу, научиться ждать, не сомневаясь в Его слове. «Благо тому, кто терпеливо ждёт».
Надо дать Богу действовать, и это совершается в свой час. В нашей молитве не должно быть ультиматума. Надо научиться терпеливо ждать, молча, в надежде – потому что, если мы с терпением проходим наше поприще, если мы тверды в вере, значит, мы уже с Господом, благодать Его Воскресения уже касается нас.
Дорогой отец Александр! Несмотря на все объяснения, я не могу понять или, выражаясь евангельским словом, «вместить», когда Христос одному из своих лучших учеников, Им Самим избранному, говорит: «Отойди от Меня, сатана». Ведь даже Иуду Он называет другом в момент предательства, и никогда не называл его сатаной. За что такая безжалостность по отношению к апостолу Петру?
За то, что Петр, всем сердцем любящий своего Учителя и Господа, не желает допустить Его невинных страданий и смерти? Много ли вы найдёте в Церкви людей, которые рассуждали бы иначе, чем Петр? Посмотрите трезво на тех, из кого она состоит. Да, были в ней мученики, и немало. Но разве обязательно быть мучеником для каждого христианина?
Как не исполниться уныния при виде своей естественной немощи и немощи большинства христиан, даже сподобившихся приобщиться Христовой благодати? Говоря по-человечески, это невозможно понять.
Николай Дементьев, г. Москва
Дорогой Николай! В том-то и дело, что речь идёт о Божественном, а не просто о человеческом разумении жизни. Обратите внимание, что это событие – в центре всего Евангелия от Марка, состоящего из шестнадцати глав. Нельзя не заметить разницу между его первой частью – до этих слов Христа, и второй – от этих слов и до конца. В первой части Господь главным образом – в общении с народом.
Он говорит с ним, и преимущественно притчами. Во второй – Он занят прежде всего Своими учениками, немногими людьми, составляющими ядро Его будущей Церкви, говоря им «открыто», а не притчами.
Более того, первая часть Евангелия от Марка (особенно до четвёртой главы) показывает нам успех проповеди Христовой, в то время как во второй Спаситель уходит, скрывается, предвещая поражение Креста. Наконец, первая часть предупреждает о возможности «иметь глаза и не видеть, иметь уши и не слышать», вторая подчёркивает необходимость следовать за Ним, и благовестие здесь не столько о Царстве, сколько о страждущем Царе Мессии.
Господь возвещает о Своих страданиях, о Своей смерти и воскресении «открыто». Мы знаем о реакции Петра и других учеников. Они решительно отвергают скорбную участь Сына Человеческого. Но Господь отвечает с предельной суровостью: «Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мк. 8, 33).
Однако когда народ обступает учеников, Его слово становится иным. Господь говорит о трёх обязательных условиях для тех, кто хочет следовать за Ним. Речь идёт о посвящении Ему всей жизни, а не той или иной её части. Те, кто не возводит свою жизнь на Крест и не отвергается себя, потеряют смысл жизни, цель жизни, саму жизнь.
Жизнь имеет смысл единственно тогда, когда человек, отвергаясь себя, следует за Христом. Страшные слова, которые мы будем без конца постигать, потому что нам будет трудно их принять.
К этим трём условиям Господь добавляет три решительных утверждения: «Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий». Иначе говоря, Христос утверждает, что, когда речь идёт о следовании за Ним, невозможны полумеры. Среди множества мыслей, открывающихся в этих словах, выделим, по крайней мере, четыре.
Во-первых, многие приходят в Церковь в поисках истины. Но они ни в коем случае не допускают, чтобы общение с Церковью было местом, где можно рисковать своей жизнью. Можно рисковать, когда речь идёт о деньгах, о жилье, о здоровье, о других вещах, но не там, где наши отношения с Церковью.
Во-вторых, речь идёт не только о тех, кто не знает тайны Христа. Но также о тех, кто, подобно Петру, убеждены, что знают Его, хотя на самом деле они не понимают Его в Его тайне.
В-третьих, чтобы понять Христа, надо страдать с Ним, следовать за Ним, платя за это своей жизнью. Тот, кто по-настоящему понимает Христа, – мученик. Он не только на словах, но на деле отдаёт свою жизнь до конца. Мы проникаем в тайну Христа по мере того как мы готовы страдать с Ним – когда мы не стыдимся Его и Его слов «в роде сем прелюбодейном и грешном».
В-четвёртых, эта страшная истина не должна рождать в нас чувство уныния, но – сострадания. Ибо Бог исполнен сострадания к людям, которым трудно Его понять. Он исполнен сострадания к нам, которые ещё далеки от Него, хотя утешены благодатью и безчисленными дарами. В нас ещё, может быть, нет решимости следовать за Господом жертвенным путём.
Мы должны прежде всего узнать, что Евангелие – это милосердие Христа, видящего человеческое сердце и наши немощи, знающего, из какой глины мы замешаны. Если Господь открывает нам Себя как Тот, Кто должен страдать, – Он Тот,Кто должен переносить нашу неспособность понять Его. Петр должен был понять, что Господь имеет сострадание к людям до отдачи за них Своей жизни. Он встречается с обличением Господа не потому только, что отвергает предстоящие Ему страдания, но также потому, что Бог любит нас до отдачи Своей жизни в Своём Сыне. Он противится тому, чтобы Господь осуществил служение милосердия ради других и ради него самого.
То, как трудно нам подлинно познавать Господа, даёт возможность понять милосердие Божие, увидеть Его взгляд, исполненный любви и сострадания. Когда мы оказываемся среди ночи в бушующем море, мы отвергаем Христа, даже если Он идёт навстречу нам, мы предпочитаем считать, что это призрак, в то время как Он идёт, чтобы утешить нас, и говорит нам: «Это Я, не бойтесь!» Следование за Господом предполагает решительную, всецелую самоотдачу, однако не требуется, чтобы мы были сверхчеловеками. Надо, чтобы мы были просто людьми, которые признают свою немощь, предавая себя Тому, Кто может спасти их.
Как же достигнуть подлинного познания Христа в Его Крестной тайне, удаляясь от смутной религиозности и излишнего морализаторства? Мы должны уметь дистанцироваться, как говорит Евангелие, от поверхностных суждений так называемого общественного мнения, которое часто вводит в заблуждение. Петр ошибся, держась общепринятых представлений, которые были согласно не Божию, а человеческому видению. Существует противостояние между Божиими мыслями и путями и человеческими мыслями и путями.
Когда мы хотим судить согласно окружающему нас разумению, мы судим согласно разумению «рода сего прелюбодейного и грешного», который стыдится Христа. Евангелие предупреждает нас: чтобы истинно судить о Христе, мы не должны принимать в расчёт то, что говорят о Нём люди в своих обычных человеческих рассуждениях. Мы должны помнить об этом, ибо Сам Христос спрашивает, что говорит о Нём народ. Но решающим является только евангельское слово, решающим является только слушание слова Господня, только зрение Его тайны.
Слово Божие зовёт нас исповедовать Иисуса Христом и следовать за Ним не колеблясь. И в то же время оно даёт почувствовать нам, как мы любимы, поняты, прощены Им. Только так мы можем понять, что значит следовать за Христом, умершим за всех нас, чтобы искупить нас от наших грехов и дать нам принять сияющее великолепие благодати – вслед за Ним, по дару Его. И слова, которые нам кажутся тяжкими, суровыми, неумолимыми – и они действительно таковы, – выражают ту непреклонность, которая рождается от безконечного милосердия Божия, явленного Крестом.
Источник: russdom.ru